Долго раздумывать над подобным я не стал и потому вернулся к своему пути. В коридоре второго этажа никого не оказалось, поэтому я весьма спокойно подошёл у двери в комнату Лены и постучал.
— Открыто, — приглушённо послышалось изнутри.
Девочка сидела на широком подоконнике и смотрела на серый пейзаж за окном, рядом лежала какая-то книга, на обложку которой, я не обратил внимания. Лена даже не посмотрела кто вошёл, она накинула на себя плед и не реагировала на окружающих.
— Лен, — я подошёл ближе и сел на кровать. — Там все завтракают. Идём?
— Не хочется, — сухо ответила она.
— А, что тебе хочется? — Я пытался изобразить весёлость, но выходило не очень.
В ответ на мой вопрос она лишь пожала плечами и развернулась ко мне. Сейчас я узнавал в ней ту Лену, которую встретил в первый день — мрачную, грустную и необщительную. Складывалось впечатление, будто весь наш прогресс ушёл в небытие.
— Что случилось? — Обеспокоенно спросил я.
— Сам не догадываешься? — Пробурчала пионерка.
— Нет, — я глупо покачал головой.
— Кто бы сомневался, — она снова отвернулась. — Ты мне наврал.
— Когда?! — я вскочил с места.
— Ты обещал сжечь все эти дневники, — Лена разговаривала холодно. — Обещал, но не выполнил.
— Ты же понимаешь — почему, — я успокоился и снова сел.
— Это не оправдание, — продолжила она. — Ты не выполнил это обещание, а значит и другие тоже забудешь.
— Не делай из мухи слона, — кинул я. — Эти дневники — единственный шанс что-то понять, а ты хочешь их сжечь.
— Знаешь, — она будто не слышала меня. — Я уже всё поняла.
— Конечно, в очередной раз, — раздался невесёлый смешок.
Повисла тишина. Говорить было не о чем, всё и так уже сказано. Я чувствовал, что Лена не злиться, знал, что она всё понимает, но совершенно не понимал, чего же она хочет. Лена водила пальцем по стеклу, оставляя на нём следы.
— И что ты собираешься делать? — Наконец промолвила девочка.
— Не знаю, — я пожал плечами. — Пойду к НИИ, узнаю обо всём наконец.
— А я?
— А что ты? — Хмыкнул я. — Решай сама.
— Пойду с тобой, — ответ был весьма ожидаем.
— Всё будет хорошо, — я попытался улыбнуться. — Мы всё узнаем и вернёмся назад.
— Угу.
Мы ещё недолго просидели в её комнате и вскоре поплелись на кухню, может быть там ещё осталась еда. Зал оказался пустым: ни вожатой, ни Коршакова, ни пионеров. На кухне за столом сидела лишь Мику, он кинула на меня недобрый взгляд и продолжила елозить ложкой по тарелке с супом.
Мы с Леной сели по краям стола напротив друг друга и принялись есть уже остывшие порции. Японка молчала, но это не казалась чем-то странным, ведь я её обидел. Кажется?
— Мику, — неуверенно начал я. — Я погорячился немного… сам не знаю, что на меня нашло.
— Да ладно, — она тут же изменилась в лице. — Так расскажешь, что там у вас было?
— Нет, — резко ответил я и снова принялся поедать суп.
***
После завтрака мы вышли наружу. Удивительно, но деревня всё ещё спала, посреди улицы стояли лишь: Ольга Дмитриевна, Славя и Коршаков. Видимо они куда-то собирались. C Леной подошли ближе.
— Мы уезжаем, надолго, — серьёзным тоном говорила вожатая. — На два дня, а так как Варя слишком занята, ты остаёшься за главную.
— Всё будет в порядке, Ольга Дмитриевна, — Славя кивнула. — Я справлюсь.
— Я верю, — девушка улыбнулась. — Ты же у нас самая ответственная.
Только сейчас я заметил тонированную волгу, стоявшую у одного из домов. Коршаков даже машину парковал незаметно, с таким действительно опасно иметь дело.
«Значит, интуиция меня не подвела, — подумал я. — Они куда-то уезжают».
Неожиданно Лена сорвалась с места и побежала к отцу, в глазах у неё застыло беспокойство. Девочка подбежала к мужчине и недолго помолчав, спросила:
— Куда вы?
— По очень срочным делам, — загадочно ответил мужчина и присел на корточки. — Не беспокойся, мы вернёмся через два дня.
— А что за дела? — Наивно поинтересовалась она.
— Срочные, — Коршаков лукаво улыбнулся.
По сияющему лицу Ольги Дмитриевны, было понятно какие у них дела. Кажется, она уже и не скрывала своих отношений с чекистом.
Вскорости парочка села в машину и помахала нам на прощание руками. Что ж, теперь уйти из деревни не составит большого труда, всё же Славю обмануть легче, чем Ольгу Дмитриевну.
Втроём мы остались стоять посреди улицы. С каждой минутой, находиться здесь, становилось всё холоднее. Погода стремительно портилась, тучи повисли на небе и не собирались уходить.
— Ну что? — Наконец Славя соблаговолила что-то сказать. — Чем займёмся?
— Мы пойдём прогуляемся, — я глупо улыбался и тянул Лену за руку. — Подышим воздухом, поговорим.
— Хорошо, — девочка слегка покраснела, вероятно приняв наш ответ, за попытку уединиться. — Но к обеду возвращайтесь.
— Конечно-конечно, — я дёрнул подругу сильнее, и мы стремительно зашагали в сторону леса.
И вот мы снова бредём к тому, отчего совсем недавно бежали сломя голову. Внутри что-то колотилось, неужели всё снова повториться? Или же, мы всё же дойдём до этого НИИ? Что-то должно произойти в конце концов.
Ответы так близко, все разгадки у меня под носом, нужно только протянуть руку. Я наконец узнаю всё, может даже смысл жизни! Даже понятия не имею, что нас ждёт в этом институте, какие секреты, какие документы, какие открытия.
Шаг за шагом мы ближе, с каждым движением мы приближаемся к концу. Теперь уже ничто не важно: ни вожатая, ни Коршаков, ни пионеры, ни Совёнок, ни Лена… Лена? Нет, пожалуй, она важна, важна больше всех ответов.
Возможно это потому, что она поняла меня, не приняла за сумасшедшего. Лена единственная, кто поддерживала и волновалась за меня всё это время, волновалась так, как никто в жизни за меня не переживал.
Через какие-то полчаса, мы уже стояли у границ леса и не возникало вопросов, входить в него или, нет. Мы сделали решительный шаг нисколько не колеблясь, просто двинулись вперёд, уверенные в успехе.
Мрачная атмосфера пустоты и уныния, снова захлестнула нас, деревья склонились над головами, а под ногами зашумела серая трава — лес приветствовал нас в свойственной ему манере. Я даже начал испытывать к нему какие-то родственные чувства.
Скоро мы ступили на знакомую заросшую грунтовую дорогу. Столько с ней было связано, столько произошло на этой дороге. Я прекрасно помнил, как тащил на себе испуганную Лену, как перевязывал ей рану.
За этими воспоминаниями я и не заметил, как мы вышли к прогнившей и разваливающейся хижине. В её очертаниях я чётко узнал дом лесника и от этого мне стало не по себе. Хотя, что-то тянуло меня внутрь.
— Зайдём? — Полушёпотом спросил я у Лены, а та в ответ лишь кивнула.
Мебели в домике почти не осталось: ни стола, ни стульев, ни тем более ружья на стене. Зато остался диван, развалившийся, протёртый, грязный — он одиноко стоял у стены и будто приглашал нас присесть.
— Нога не болит уже? — Я кинул взгляд на уже незаметную ранку на ноге Лены.
— Нет, — тихо ответила она и прошлась по хижине.
— Я тогда, сильно испугался за тебя.
— Я знаю, — она застенчиво улыбнулась.
— Но, нужно признать, — я усмехнулся. — Бежала ты быстро.
Девочка вновь смутилась и уставилась в пол, как и обычно в подобных ситуациях. Как бы там ни было, но нужно двигаться дальше, двигаться как можно быстрее.
С тропинки мы свернули и уже по памяти шли в сторону дома Кусева, от которого по словам самого чекиста, должно было остаться лишь пепелище. Но учитывая все странности этого места, его могло и не быть.
Молчать всю дорогу стало трудно, по крайней мере мне. Но и темы для разговора, как бы то не было странно, не находилось.
— Я никогда не заходила так далеко в этот лес, — неожиданно выпалила Лена.
— Да нет, — я улыбнулся ей. — Выходит, что уже заходила.
— Вернее, — она задумалась. — Я и не предполагала, что тут может быть такое.