У кондуктора нашлись удостоверение, сумочка с билетами и мелочью, ручной кассовый аппарат. Открываем корочки – Семенцова Мария Георгиевна. Больше ничего.
Теперь самое сложное. Водитель. Протиснувшись в кабину, дотянулся до нагрудного кармана. Так водительское удостоверение, зажигалка зиппо, початая пачка сигарет винстон. На шее висел спортивный кошелёк для документов и телефона, но он был пробит одним из сучьев, весь в крови… В общем, не стал его пока трогать. В ногах, рядом с сидением, лежала брезентовая сумка с инструментами – молоток, пассатижи, отвёртки с разными шлицами. В отдельном кармане болтались несколько десятков болтов, гаек и шайб нескольких размеров. К ремню сумки был подвешен чехол с косым «сапожным» ножом. Отдельно были прижаты резинкой рабочие перчатки. Последнее, что было обнаружено в кабине – это термос. Он закатился в самый угол, но был извлечён на пользу людям… Документы не достать, но есть бейдж на стене кабины. Посмотрим, как звали нашего водителя – Храмцов Илья Петрович. Ещё одна строчка в наш мартиролог…
Собрав все вещи в рюкзак, сумку с инструментами положил отдельно, ещё не решил, брать ли с собой её.
Пока закончил с осмотром запасов окончательно проголодался. Нужно срочно закинуть в топку что-то съедобное. Например, тушёнку! Сказано-сделано! Достал баночку, открыл её консервным ножом из мультитула. Даже холодная тушёнка пошла на ура. На удивление там было мясо кусками, а не нечто непонятное. Посмотрел кто производитель – «Говядина тушёная высший сорт», изготовленная ООО «Бурятмяспром». Ну да, многие хвалят тушёнку Улан-Удэнскую. Теперь и я могу подтвердить – годный продукт! Банку, с остатками жира, не стал выбрасывать. Рассудив, что кашу можно будет заправить этими остатками.
Всё! Поел, немного отдохнул, теперь нужно выкопать братскую могилу. Надеюсь, никто не обидится? Взяв лопатку, топорик и повесив на плечо карабин, заряженный, патронами с картечью и пулевыми, через один, я отправился искать место для будущего захоронения. Обойдя трамвай с другой стороны, нашёл метрах в 20-ти от ручья небольшую полянку – где-то 10 на 5 метров. Копать было сравнительно легко. Слой почвы сантиметров тридцать, с прелой листвой вперемешку, затем песчаник. Когда яма была готова, наступил довольно сложный этап – перенести четыре, не самые лёгкие, тела от трамвая до могилы. Но с помощью верёвки, крепкого матерного слова и моей упёртости справился. Самый сложный момент был с водителем. Пришлось, и пилить складной пилой, и подрубать ветки топориком, но сделал. Уложил рядком своих бывших попутчиков и работников электротранспорта. Постоял рядом с могилкой, прочёл, как вспомнил, молитву. Засыпал тела, сформировал холмик. Сходил ещё раз до трамвая, оторвал пластиковую перегородку. Ножом нацарапал имена, даты рождения и смерти. Из двух палок соорудил крестовину, рядом установил перегородку с именами погребённых. Сделал глоток спирта из фляжки. Постоял ещё пять минут и пошёл обратно к трамваю.
Становилось темнее с каждой минутой. Пользуясь тем, что ещё можно было различать деревья и направление движения, я насобирал хвороста и даже пару толстых сучьев, которые видимо, посшибал своим корпусом наш трамвай. Рядом с тем окошком, где я покидал салон и вытаскивал покойных, было очень удобное место для костра. Срезав дёрн, здесь он был всего с пол штыка лопатки, разложил хворост, разжёг огонь с помощью зажигалки водителя. Набрал воду из ручья в котелок и поставил на два брёвнышка прямо на огонь. Дождался, когда вода закипит. Закинул в кипяток немного заварки, а в оставшуюся воду засыпал несколько горстей гречки, остатки тушёнки из открытой банки. Пока ещё было хоть что-то видно, нарубил веток с листьями для подстилки. Перетащил эту "перину" в салон трамвая, приготовил себе лежбище. К тому времени, когда варево было готово, стемнело окончательно. Проверив время на своём телефоне, прикинул, что световой день был где-то часов 14-15. После этих несложных расчётов, принялся за еду.