Сказав себе, что обязательно порыдает вечером в подушку, она вернулась к занятиям и не отрывалась от них почти до трех часов, пока голод не вынудил ее направиться на обед. Но она забыла о еде почти сразу, как вышла из гостиной — ей на встречу шли Гарри и Рон.
Она подошла к ним и остановилась.
— Радуешься нашим неприятностям? — зло сказал Рон, и Гермиона почувствовала, что силы, поддерживавшие ее весь день, исчезают. Сглотнув соленый ком в горле, она вытащила из сумки письмо Хагрида и протянула со словами:
— Нет. Просто хочу, чтобы вы знали.
На этом ее голос сорвался, и она совершенно позорно разрыдалась на глазах у (бывших?) друзей. И тут же очутилась в крепких объятиях Гарри. Он говорил какую-то утешающую чушь, шептал, что они не посмеют этого сделать, но Гермионе было все равно. Главное, ее друзья снова были с ней.
— Ты больше не будешь одна этим заниматься. Я тебе помогу! — с жаром сказал Рон, и Гермиона, отпустив Гарри, бросилась ему на шею.
С Хагридом — едва сдерживающим рыдания, совершенно потерянным, — они смогли поговорить только через несколько дней, после занятия, но к тому моменту у них уже был план.
— Мы подадим апелляцию, — сказал Рон, когда Хагрид немного успокоился.
— Закон на нашей стороне, Хагрид, — поддержала его Гермиона.
Хагрид, правда, в положительный исход не верил, но Гермиона не сомневалась — британские законы, пусть даже волшебные, крайне справедливы. По ним никто не может осудить на смерть невиновного, будь то человек или волшебное существо. Иначе почему бы британская судебная система считалась одной из лучших в мире?
Об этом она и сказала ребятам, когда они распрощались с Хагридом. Те серьезно покивали.
— Разревелся. Жалкое зрелище, — раздался чуть в стороне насмешливый голос Малфоя. — И это наш учитель, только подумайте!
Гермиона почувствовала, как в груди разгорается яростный огонь. Как смеет это ничтожество, этот скользкий мерзкий избалованный мальчишка так вести себя? Никогда и никому она не позволит так говорить о своих друзьях!
Все обиды за последние месяцы, всю усталость и всю злость, которой накопилось немало, она вложила в резкий, как учил папа, удар. Голова Малфоя запрокинулась, он всхлипнул, смешно вскинул руки, но даже не попытался защититься, только ловил ртом воздух. Крэбб и Гойл отшатнулись назад, не то от страха, не то от растерянности.
— Не смей так говорить о Хагриде, злобная ты дрянь! — рявкнула Гермиона и замахнулась для нового удара, но ее руку перехватил Рон. — Пусти!
Рон отпрыгнул назад, а Гермиона выхватила палочку и приставила к горлу Малфоя. Тот затрясся. Он выглядел настолько жалко и мерзко, что ярость Гермионы исчезла так же быстро, как и возникла. Она опустила палочку и сказала:
— Проваливай.
Он пискнул и бросился прочь. Крэбб и Гойл помчались за ним.
— Гермиона… — благоговейно произнес Рон. Она слабо улыбнулась. Ее все еще потряхивало, но стало гораздо легче.
Еще никогда в жизни ей не приходилось драться — несколько раз в младшей школе возникали ситуации, когда ей нужно было защитить себя, но всякий раз на помощь приходил Шерлок. Не то, чтобы он сам бил ее обидчиков, вовсе нет — просто его репутация опасного сумасшедшего отпугивала всех драчунов, и он легко утаскивал Гермиону подальше от неприятностей. Конечно, сейчас он поступил бы иначе. Он ни за что не позволил бы себе утратить самоконтроль в присутствии врага. Скорее всего, он обронил бы несколько едких фраз, и Малфой с позором убрался бы прочь. Но Шерлока здесь не было, и в конце концов Гермиона решила, что нашла неплохой выход из ситуации.
Жизнь снова вошла в привычное русло. Они с Гарри и Роном вместе занимались, иногда болтали о пустяках. А после того, как Гермиона перестала посещать прорицания, у нее освободилось немного времени, и теперь она даже успевала нормально спать. И даже начавшаяся подготовка к экзаменам не могла сравниться по напряженности с теми неделями, когда она справлялась со всеми своими проблемами совершенно одна.
Триумфом обернулся для Гриффиндора финальный матч по квиддичу — они наконец-то получили кубок. И хотя Гермиона не понимала этой игры, она не могла не присоединиться к всеобщему ликованию. Правда, было кое-что, что беспокоило ее. Это были две загадки, никак между собой не связанные, но крайне важные.
Первую загадал ей Шерлок. В одном из писем в конверте обнаружилась подборка газетных вырезок — заметки о печальной смерти мальчика-спортсмена, который утонул во время соревнований в Лондоне. У бедняги по имени Карл случились судороги, и он ушел под воду. Спасатели не успели вытащить его — он захлебнулся. Казалось бы, история была крайне простой, хоть и печальной, однако к заметкам прилагалась записка: «Угадаешь, почему я знаю, что его убили?».
Проигнорировать такой вызов она не смогла и теперь вечерами вытаскивала заметки и перечитывала раз за разом, надеясь найти зацепку.
Вторую загадку, наоборот, предложила Шерлоку она сама — тоже отправила газетные вырезки с описанием преступлений Сириуса Блэка. Она не знала, что именно в этой истории ей не нравилось, но была уверена — если и есть в ней что-то подозрительное, то Шерлок это найдет.
Ее осенило неожиданно, утром перед последним экзаменом. Отбросив в сторону учебник по трансфигурации, она схватила бумагу и написала: «Там должны быть кроссовки». Но добежать до совятни она не успела — сипуха, которую она отправляла к родителям, вернулась и принесла два конверта. Отложив в сторону тот, который был подписан маминым почерком, она взяла второй, заклинанием просветила лист, чтобы прочесть написанный молоком текст, а потом убрала письмо в сумку. Свое отправила уже без энтузиазма.
Шерлок нашел разгадку, но в своей обычной манере — его ответ нужно было еще расшифровать. Увы, Гермиона поняла смысл слишком поздно, когда уже ничего нельзя было сделать.
В письме было сказано: «Если нет заклинания аннигиляции, ищи владельца пальца».
Дружбы не существует. Глава 9
Давайте рассуждать логически, используя метод построения умозаключения от частного к общему. Юноша 15 лет приехал в Лондон издалека на соревнования по плаванью. Он прошел медосмотр, и врачи признали, что он здоров и может участвовать. В воде у него случились сильные судороги, он пошел на дно. Команда спасателей тут же остановила соревнование и вытащила юношу из воды, но поздно. Он погиб. Очевидный несчастный случай, прискорбный, но весьма скучный, если бы не… обувь. В одной из газет перечисляли вещи, которые нашли в шкафчике погибшего ребенка. Ничего необычного — сменная одежда, спортивный рюкзак, «Dendy» с потертыми кнопками, какие-то лекарства. Все. Все было на месте, кроме его обуви. Забыли упомянуть? Едва ли, иначе зачем давать перечисление его вещей. Тогда где она? Где его кроссовки?