ептала она. И поспешила выйти из кухни. * * * Оля считала дни до того момента, когда Юра улетит в Испанию. Ведь она и Митя отправлялись туда на два месяца позже. И значит, у неё появится возможность поговорить с Димой. Если он согласится. Оля постоянно вспоминала о Диме. Ничего хуже не было, чем во второй раз - а тем более так обнадёжив! - оставить его. Оле было очень плохо без него, думы о любимом мужчине кружили возле неё и казались утраченной пыльцой, необходимой крылышкам бабочки, чтобы вернуть способность летать. Но пыльца эта не касалась её, поскольку Димы рядом не было. Дни шли, поговорить с ним возможности не было. Она страшно переживала! Но время сделало своё дело - Оля разобралась в том, что нужно будет Диме сказать, а чего не стоит! Только это не слишком ободряло: Оля боялась, что Дима возненавидит её... И уже никакие слова будут не нужны. ...Когда, наконец, Юра улетел, Оля глубоко вздохнула. Но не спокойно, а судорожно. Всю дорогу домой она представляла, что вот сегодня она обязательно поднимется на третий этаж, позвонит в дверь, Дима откроет, и она извинится. Господи, сколько же она горечи ему принесла, она сама себе этого никогда не простит! Но напрасно она прокручивала в голове предстоящий визит на третий этаж. Дима был у неё дома. Это оказалось неожиданным, но даже сквозь пелену охватившего её волнения Оле удалось понять - Дима зол на неё. И самое ужасное: он думает, что она польстилась на деньги, променяла их любовь на благополучие. ...- Оль, что происходит? - Любовь Васильевна появилась в комнате дочери после того, как хлопнула входная дверь. - Почему вы с Димой так странно разговаривали? И вообще, разве вы общаетесь? - Эхо вечного... Неуютный отзвук, - Оля уткнулась в мамино плечо и заплакала. Любовь Васильевна не решилась расспрашивать её и не стала успокаивать. При Юре Оля старалась держать себя в руках, но теперь не в силах была справиться с волнением. Она понимала, как тяжело дочери уезжать. Да ещё эти загадочные и такие неожиданные отношения с Димой... Любовь Васильевна заплакала сама. Оля стирала слёзы с маминого лица. Ну ничего, они справятся! - Мам, а давай я тортик схожу куплю! Чайку с тобой попьём! - улыбнулась Оля. - Устроим себе сладкий день! Любовь Васильевна кивнула и пошла к себе в комнату, прилечь. Оля же не спеша прошла их треугольный квартальчик, перешла под мостом Ботаническую улицу и побрела в сторону гостиниц. Теперь их «Булочная-кондитерская» уже не та, да и всё изменилось, но тортик купить Оля всё же сможет. Она не торопилась, спокойно шла, наслаждаясь привычными домами, удивляясь новым вывескам и поглядывая на проезжающие автомобили. Ведь совсем скоро она сможет всё это только вспоминать. Ольга купила «Полёт», мамин любимый торт. Вернувшись домой, она тут же заметила на тумбочке какой-то листок. Оказалось, это счёт за телефонный переговор. Странно... Но посмотрев на адрес, Оля поняла, что почтальон ошибся. - Мам! - и вообще, квитанции кладут в почтовый ящик... - Мамуль! Но тапочки мамы стояли возле стенки. Значит, мама ушла? Но она же легла отдохнуть! Очень странно... Оля отнесла торт на кухню. На столе лежала записка - «Забыла тебе сказать, что договорилась с Надей погулять в Ботаническом саду. Совсем рассеянная стала из-за Испании этой!..» - Понятно, - Оля вздохнула и внимательно посмотрела на квитанцию. Оказалось... это была Димина квитанция. Оля могла просто опустить эту бумажку в почтовый ящик с номером его квартиры. - Почему мама этого не сделала? Или отнесла бы ему квитанцию, тем более замок открыл утром... - Оля закрыла глаза, почувствовав лёгкое головокружение: родители никогда не вмешивались в её жизнь, ничего не советовали, ни на чём не настаивали, только помогали. - Получается, мама посмотрела почтовый ящик, вернулась... ...Было очень страшно. Но Оля поднялась на третий этаж. И позвонила. Сейчас, сейчас она увидит выражение Диминых глаз, услышит его голос. Какой ни окажется эта встреча, Оле она нужна. «Но мама! Она всё поняла?! - Оля услышала звук поворачивающегося замка. - И, может, она одна ушла в Ботанический сад?!» Дверь открылась. На пороге стоял Дима. В джинсах и расстегнутой клетчатой рубашке он выглядел изумительно... - Твою квитанцию положили в наш ящик, - Оля протянула ему листок. - За телефонные переговоры. - Я с Ташкентом разговаривал, - Дима отступил на шаг, приглашая Олю войти. - Спасибо, что принесла. - Пожалуйста, - Оля протянула ему квитанцию ещё раз. - Через порог не передают. Хотелось только одного - заплакать. Потому что ненависти в голосе Димы не было. И вообще, всё было очень странно, словно ничего и не произошло. Замок щёлкнул, и они оказались совсем близко. И одни. В абсолютной тишине квартиры одинокого мужчины. Он касался её лица кончиками пальцев. Проводил по лбу, щекам, подбородку, будто запоминал. Потом коснулся уголочков губ. Дрожь пронизывала её тело, а сердце будто замерло. - Оленька... я люблю тебя. Дима упёрся ладонями о дверь, и Оля оказалась в плену его рук. Если бы этот плен был вечным... Он потёрся щекой о её волосы, а после губы его заскользили к её губам. Он не удерживал её, и если Оля не захочет, ей придётся всего лишь отстраниться. Она хотела, мечтала об этом поцелуе несколько лет. Но ответила не сразу, позволила себе насладиться нежностью и сладостью Диминых губ. А потом квитанция из её рук плавно полетела на пол, и Оля обняла Диму, ответив на его поцелуй. Его поцелуй оказался таким... Таким... Они преодолели выстроенную многими годами нерешительность и упивались близостью губ. Долго... - Оленька, не уезжай. Оля уткнулась ему в грудь. Она всё ещё обнимала его, под Олиными пальцами была обнажённая спина - расстегнутая рубашка наградила их столь трогательным прикосновением. - Я не могу... - если бы дело сводилось только к ней, Оля лучше бы умерла, чем рассталась с Димой. - Правда, не могу. Он прижался щекой к её макушке. Господи, ну почему они должны расставаться! - Ты беременна? Дима приподнял её лицо, заглядывая в глаза. - Нет!!! В Олиных глазах появился такой ужас, что Дима испугался. Он снова обнял её, прижав к своей груди. - Извини, Оль... - Я, правда, не... - Что ты, Оленька... - Просто... - Оля не могла признаться, что даже заниматься сексом с мужем - это для неё обязанность. Дима покрыл поцелуями её лицо - ну что, что ему сделать, чтобы она осталась?! - Оль, у тебя всё будет! Я зарабатываю неплохие деньги! - частное расследование, которое Дима провёл в Ташкенте, было щедро вознаграждено. И точно так он собирался продолжить и здесь - рекомендации уже имелись. - Мне не надо ничего! - ей только он был нужен. - Димочка... Слёзы заблестели в её прекрасных, но таких печальных глазах. - Не уезжай, Оль... - он пальцами пытался преградить дорогу её слезам. - И знаешь, если не хочешь, не рожай! Нам Митьки хватит! Честно! И я никогда-никогда не попрошу тебя об этом! Он молил её взглядом, будто пытался увидеть её душу! - Что ты... - слёзы вмиг остановились и застыли хрустальными озёрами. - Тебе бы я с удовольствием родила... Только тебе и родила бы... Он порывисто прижал её к себе. - Оля! - это уже было выше его сил и понимания. - Но у меня, к сожалению, будет только Митька. Общение с юристом Юры окончательно заставило её смириться. Этот человек при первой же встрече объяснил Оле, к чему приведёт её желание расстаться с мужем - несомненно, Юра попросил юриста проинструктировать взбрыкнувшую жену. Оля попала словно в тески, и если бы губки этого жёсткого инструмента раздвинулись, она провалилась бы в пропасть. Митя страдал бы без неё, а она не смогла бы жить вдали от своего мальчика. А ещё были мама и папа, которые видели теперь смысл своей жизни во внуке. И любовь бы не спасла, потому что такой любовью она сделала бы жизнь Димы невыносимой. Хотя... и разлука... Как ни посмотри, их счастье обречено. - Оленька... - Пожалуйста, не проси меня ничего объяснять. Дима отпустил её. И отошёл на несколько шагов. - Давай я подожду. - Нет! - Оль, ты зря ничего не говоришь мне! - Дим, эта сила, которую не одолеть! Поверь мне!!! - Оля... - А ждать - это бессмысленно! Я не хочу, чтобы ты ждал и... Я не хочу воровать у тебя время! - она уже кричала от отчаяния, да и потому что видно было - Диму нелегко переубедить. Он сначала смотрел растерянно. Но потом нахмурился - она отталкивала его настойчиво! - Оль, мне что, жениться может? - Женись!!! - Оля! - Пожалуйста, женись!!! Слёзы опять побежали по щекам. Да, так будет лучше, зато она будет знать, что дороги назад нет! Дима шумно вздохнул. Было понятно, что она уходит. Действительно, уходит. - Обещай мне быть счастливой. Оля помотала головой. И открыла дверь. Она перешагнула порог и только после обернулась: - Не в этой жизни, - вздох выпрыгнул из её груди: очень больно. Входная дверь хлопнула, и звук этот разделил Димину душу пополам: в одной части зияла пустота, в другой мерцала крохотная надежда.