а на это изумительное сооружение, и всякий раз её посещала мысль о песчинках, из которых судьба сложила её нынешнее существование. О песчинках, которые незаметно, но осыпаются, как Оля не старалась сохранять выстроенный замок. Потому что ветерок, хоть и едва уловимый, но дует. Песчинки крошечные, и только благодаря этому всё достаточно долго выглядит прекрасно. Силы Оле давало удивительное поведение мужа. Юра проводил с семьёй намного больше времени, чем это бывало в Москве. Видимо, система тренировок здесь существенно отличалась от отечественной. А возможно, Юра переосмыслил ценности и больше внимания стал уделять жене и сыну. Или потому что жили они в чужой стране? Оля не искала причину. Она настраивала себя только на приём внешнего мира, а думы и переживания укрывала далеко в душе. Ведь жизнь в Испании была замечательной! Они ездили к морю и проводили по несколько дней в шикарных отелях, вволю наслаждаясь солнцем и солёной водой. Юра возил семью во Францию, по которой они несколько дней путешествовали на своей прекрасном «Ауди». Они посетили Португалию. А ещё провели замечательную неделю в Мадриде. Не говоря уж о самой Барселоне - все достопримечательности и парки были осмотрены до основания. Иногда Оля с мужем выбирались позавтракать или пообедать вдвоём, когда Митя был в детском саду. Больше других заведений Оля любила кафе «Четыре кота». Такие часы с Юрой были самыми приятными: он тогда становился более внимательным и осторожным с ней, словно их знакомство только-только начиналось. И можно ещё было сделать выбор... - Оль, ты хочешь жить так всегда? - спросил Юра однажды, когда они сидели в задней зале «Четырёх котов». - Нет, - она отложила меню, которое здесь печатали на старый лад, с дизайном молодого Пикассо. - Почему? - на лице мужа появилось неподдельное удивление. - Потому что здесь нет зимы. И не было счастья. Одна видимость. - Оль, ну ты не грусти. - Не буду, - улыбаться теперь Оля умела автоматически. Она не имела права грустить. А тем более Юра стал совсем другим. - Кстати, если будет желание, задержись в Москве подольше на этот раз. - Почему? - В июне зацветёт тополь, ваш двор будет белым, - Юра улыбнулся. - Почти как зимой! - Знаешь, я вообще ехать не хочу. Ведь мама с папой приедут скоро. Давай они полетят с Митей в Москву. Контрольные он напишет и пусть погостит у них сколько хочет! Юра взял руку жены. - Ты останешься со мной, - он поцеловал Олину руку. - Спасибо. - Тебе спасибо... - вроде бы всё сглаживалось в их жизни. ...Предоставленные сами себе, Юра с Олей отправились на Канарские острова. Юра купил удивительный тур, в ходе которого они проводили по несколько дней на каждом из островов. - Путешествие, - улыбнулась Оля. - Как свадебное, - Юра неотрывно смотрел в голубоватые глаза жены. - Оль, ты так изменилась! - Ты доволен? - Оля и сама временами не понимала, она это возле Юры или нет. Он кивнул. Оля уверенно настроила себя на приём внешнего мира, и на Канарах получилось всё как никогда гладко. Видимо, больше полутора лет перевоплощений в «другую» начали давать свои лучшие плоды. И ещё этому помогло то, что Юру узнавали, улыбались ему и просили автограф - ещё бы, футболист, не раз забивший такие нужные голы для команды, обожаемой во всём мире. Он не был обычным человеком, и в этих условиях Оле жилось проще. Целыми днями они купались, загорали или уединялись в своём номере. Проводили время, занимаясь любовью, как никогда часто. Причём никакого особого напряжения или фантазии Оле не потребовалось, чтобы получить удовольствие и оставить мужа успокоенным и уверенным в своей мужской состоятельности. И Оля уже начала подумывать, что ей удалось справиться со своими чувствам. Она радовалась этому - всё правильно, а пережитые страдания стоят семьи и спокойствия сына. - Вполне счастлива, - сказала Оля себе. Потому что решила, что в сторону уголочка души своей, где укрыла трепетное чувство, смотреть не станет. - Всё. ...Всё случилось под конец их чудесного отпуска. На острове, который они посетили последним, расположилась самая высокая гора Испании. - Оль, у нас восхождение на Теиде с гидом! С гидом-альпинистом. - До вершины? - шутливо уточнила Оля. - Нет, конечно! Это же не по полю прогуляться! - Юрина улыбка в последние дни была искренне счастливой. - Как пойдёт! Юра не стал предупреждать жену об удивительных особенностях горы. Хотел устроить ей грандиозный сюрприз! Когда их горная прогулка началась, он с удовольствием поглядывал на Олю и улыбался её радости. Ещё бы! Если у подножия вслед им помахивали, ставшие привычными, пальмы, то у горы их встретили пробковые дубы. Чуть выше местность оказалась занята хоть и вечнозелёными, но уже кустарниками. Потом появилась полынь... - Здесь вертикально меняются природные зоны? После её догадки вступил гид, до этого почти молчавший по просьбе Юры. И оказалось, что Оля правильно догадалась, и ближе к вершине ожидалось появление не только лугов, но и лишайников. А пока они шли, шли и... оказались в сосновом лесу. Пахучие сосны с длинными иголочками! Юра улыбнулся - это и было его главным сюрпризом. Он хотел, чтобы жена на время побывала в «родном» месте, раз уж в этом году отказалась от поездки домой и осталась с ним. Оля подошла к ближайшей сосне, прижалась и с удовольствием вдохнула изумительный аромат. Потом посмотрела вверх, на головокружительную крону. Небо!.. Красивое, но не морозное. - У нас в Ботаническом саду, если пойти сразу направо, много сосен. Оля приложила ладони к стволу - приятная шершавость осторожно ласкала кожу. «Мы там гуляли... Белый снег, сосны и будто замороженное небо. Димочка...» Она вздрогнула и обернулась. Нет, это были всего лишь её мысли - муж с улыбкой смотрит на неё. - Let’s have a rest here! - предложил Юра, с гидом они общались по-английски. - Ok! Оля села на корточки и прислонилась спиной к сосне. Предложенный мужем отдых был весьма кстати. «Димка...» И в этот момент её воображаемый замок из песка рухнул, будто от сильного дуновения ветра. Нет, она лишь потешила себя иллюзиями. Ничего у неё не получилось, не удалось скрыть чувство. «Дима, Дима, Дима!» Перед её мысленным взором возникли Димины глаза, полные любви и горечи. «Дим, я же всё равно люблю тебя и ничего не могу с этим поделать. Я так хочу быть с тобой...» Оля запрокинула голову, чтобы слёзы не выкатывались из глаз. Но разве это возможно? Нет, конечно. Такие слёзы не сдержать, как нельзя замуровать любовь. Ничто, бывшее между ними - трогательная нежность, первая любовь, тот единственный, но незабываемый и до сих пор будоражащий поцелуй - не исчезло. «У тебя отец умер, а меня рядом не было. Если бы мы были вместе, это пережилось бы легче. Но... Потому что я отказалась от тебя». Любовь Васильевна рассказала дочери об этом несчастье, когда совсем недавно гостила в Испании. Хоть дни те и были насыщенными, Оле с мамой удавалось временами поговорить наедине. «С тобой, Дим, была жена. А я... Это она всегда рядом, она носит твою фамилию, она... Хотя, это - нет. Вот это - нет. Нет у вас ребёнка, потому что у неё какие-то проблемы. И ты стараешься её вылечить. Дим, тебе плохо из-за этого, да?» Оля всхлипнула. Она вспомнила, как Дима говорил ей - «Останься. И если не хочешь, то не рожай. Нам Митьки хватит». Оля очень была ему нужна, он не представлял себе жизни без этой любви. А сейчас Диме жены недостаточно... «А я сказала тогда, что с удовольствием ему рожу. И уже бы родила! Если бы не...» Тогда бы у неё был любимый мужчина и ещё ребёнок. Но вдруг ей пришлось бы из-за этого расстаться с Митей? «Нет! Это невозможно!» Сквозь застилающие глаза слёзы Оля посмотрела на мужа. Он озабоченно поглядывал на неё. А она... - Оль, - Юра попытался приблизиться к ней. Она замотала головой - не надо! Он кивнул и отошёл. - Хотел как лучше, - Юра вздохнул и обратился к сидевшему неподалёку гиду: - In Spain it is very good, but the wife grieves for the native land. -Russian soul, - ответил гид. - Let will cry. - Да, пусть поплачет. Легче станет. Оля закрыла глаза, чтобы хоть на мгновенье не видеть мужа и забыть о его близком присутствии. Она чувствовала спиной приятные неровности сосновой коры и тосковала о другом мужчине. Любимом.