Все эти три составляющие обращения дают понять, в каких областях титулованный игрок не принимает дальнейшего участия. Логично, что больше не удастся соревноваться с далай-ламой или чемпионом мира в тяжелом весе. Их титулы существуют в прошлом и не могут быть отвоеваны сейчас. Поэтому, признавая за игроками звания, мы завершаем все соревнования с ними в областях игры.
Статусы влиятельны. Окружающие становятся готовыми выйти из оппозиции и подчиниться воле человека в той области, где звание действует. А власть влечет за собой сопротивление. Сила не появляется там, где не противостоят как минимум два элемента. Любой из них при этом может стать более влиятельным. Если бы никто больше никогда не поборолся бы за звание бодхисаттвы или чемпиона по жонглированию жезлами штата Индиана, титулы стали бы «бессильными» – никто бы с ними не считался.
Сила влияния статусов подразумевает закрытую сферу и конечный период времени. Моя сила определяется стойкостью, которую я могу проявить в границах времени и пространства, данных мне. Вопрос состоит не в том, смогу ли я поднять десять фунтов вообще, а смогу ли я поднять груз в десять фунтов на высоту пять футов над землей за одну секунду, – или в рамках других пространственных и временных ограничений. Установка таких лимитов позволяет увидеть, насколько влиятельнее я могу быть по сравнению с другими.
Сила всегда определяется методом сравнения. По факту, это условие соревнований: как долго я смогу выстоять по сравнению с другими?
Сила может существовать только в конечных играх. Однако сложно определить точную степень силы до окончания игры, иными словами, до завершения выделенного периода времени. В процессе игры у нас не получится определить силу игроков, ведь если игра настоящая, ее исход будет непредсказуемым. Игрок, постоянно подталкиваемый своим, по-видимому, более сильным оппонентом, может ощутить незапланированный подъем энергии в конце игры и победить. В 1948 году американцы считали, что Гарри Трумэн является более слабым кандидатом, чем Томас Дьюи, однако лишь до последних часов президентских выборов, когда производился подсчет голосов.
Действительно говорить о силе человека – это говорить о том, чего человек уже достиг в одной или нескольких законченных играх. Видеть силу означает смотреть в прошлое.
Так как сила определяется только по завершении игры, человек побеждает не потому что он силен, – он выигрывает, чтобы стать сильным. Если игрок имеет достаточно силы, чтобы выиграть, до начала игры, – он вообще не участвует в игре.
Сильным можно стать только по мере обладания признанным статусом, то есть только после торжественного сокрушения оппонентов. Сила не принадлежит человеку, в чем состоит еще одно противоречие, присущее конечной игре: я показываю свою силу не в процессе игры, а по ее завершении. То есть я имею только ту силу, которую получил от других. Сила является наградой, аудитория наделяет ею по мере окончания игры.
Сила противоречива и театральна.
Вам может показаться невообразимым утверждение, что сила зависит от степени поклонения статусам. Сила является неотъемлемой характерной чертой реальности: мы постоянно сталкиваемся с преобладающими по силе обстоятельствами в рамках и вне рамок реальности. Все, начиная от изменений погоды и действий государств до неконтролируемых проявлений инстинктов и процесса старения, призвано доказывать нам, что мы лишь беспомощные жертвы обстоятельств, поэтому не обладаем силой. Исходя из этого, кажется, нельзя сказать, что сила театральна.
Однако театральная природа силы может опираться на ранее определенный принцип: тот, кто должен играть, играть не может. Это также можно сформулировать по-другому: никто не может привлекать нас к соревновательной игре, если мы не согласны взаимодействовать, если мы не вступаем в игру и не хотим победить. Сила измеряется только в сравнении, а сравнение существует в соревновании, условием которого, в любом случае, является взаимодействие. Если мы прислушиваемся к титулованным победителям, то лишь потому, что считаем себя проигравшими, принимаем свободное решение участвовать в розыгрыше власти.