Когда они ушли от Жука, ко мне приехал папа Людмилы, генерал авиации, Герой Советского Союза. Приехал без нее. И попросил посмотреть, на что способна его дочь. Сама Мила никогда не заводила разговор о причинах ухода от Жука. У нее было отличное качество: она всегда могла очень ловко забывать то, что ей было не нужно или мешало жить.
Я, правда, считаю это шикарным свойством характера: непринужденно выбрасывать из жизни все вдруг возникшее дерьмо, чтобы на тебе не висело.
Кстати сказать, когда Пахомова с Горшковым ко мне пришли, у них уже начался какой-то роман. Мне Саша позже об этом говорил. Он Милу и до дома провожал. Наверное, и цветы дарил.
Притом покататься вместе у Жука они не успели. У Стаса они катались в разных парах. Но Мила именно там понемногу начала Сашу обучать, подтягивать.
Первоначальный скепсис «фигурного сообщества» по отношению к новому сочетанию Пахомова – Горшков не проходил. Он продолжал звучать практически ото всех. Не поддерживал такой дуэт никто. Все только и говорили и мне, и за моей спиной, что они – ну совершенно не пара! Думаете, легко тренировать несбалансированный дуэт в такой обстановке?
Признаюсь, для меня это оказалось тяжелым временем. И для них тоже. И от Федерации фигурного катания не было никакой серьезной поддержки.
На первом для Милы и Саши чемпионате Европы в Любляне в 1967 году они стали десятыми. А на чемпионате мира в Вене через два месяца – тринадцатыми.
Меня, тренера «неперспективной» пары, в Австрию не взяли. Действительно, зачем?
Но всего два года спустя на первенстве планеты в американском Колорадо-Спрингсе я вместе с моими «неперспективными» ребятами поднялась на вторую ступеньку мирового пьедестала (мысленно поднялась, конечно)! Миле и Саше было по 22 года. Они тогда стояли всего на несколько сантиметров ниже чемпионов, знаменитых британцев Дианы Таулер и Бернарда Форда.
Англичане, четырехкратные чемпионы мира и Европы, увидев в 1969 году катание Пахомовой с Горшковым, поспешили завершить карьеру. Уходя, они заявили, что именно эти русские сейчас показывают направление, по которому мировые танцы на льду станут развиваться в следующем десятилетии.
Гордые британцы так и сказали: «Мы уходим, чтобы уступить место новым законодателям всемирной танцевальной моды».
Мила и Саша стали чемпионами через год, в Югославии, в маленькой, камерной Любляне. И в том же году поженились.
Тут обязательно надо отметить, что на рубеже 60-х и 70-х годов Людмила Пахомова была самая желанная невеста в столице самой большой страны мира.
Жила семья Пахомовых в потрясающей квартире в комплексе гостиницы «Украина». Училась Мила в одной из лучших языковых школ Москвы, что через дом от нее, на Кутузовском проспекте. И потому девушка очень хорошо знала английский. Это большая редкость среди наших спортсменов, в те годы – особенно. Ее мама-врач потрясающе шила. Мила всегда была одета необыкновенно стильно. Первое время и костюмы для выступлений Пахомовой выполняла ее мама.
Позже, конечно, мы привлекли лучших художников страны. И «Вологодские кружева» специально для нее создавали дизайн.
Мать Милы была очень красива. Вспомните картину «Незнакомка» Ивана Крамского – вот вылитая Пахомова-старшая. Отец сильный и властный человек. Он был вице-президентом Международной федерации авиационного спорта. Орденоносец, влиятельный и жесткий. Ноги все поморожены были, сбил много самолетов в войну, но звезду Героя ему дали не за сбитых фашистов, а за подвиг после войны.
Понятно, что у этой красивой и умной девочки были все шансы влиться в ряды московской золотой молодежи. Но она не стала звездой поколения стиляг, потому что ей было суждено стать первой олимпийской чемпионкой в танцах на льду.
Пахомова была из породы тех, кто не может не кататься. Я всегда ищу таких. Находить их всё труднее. Сегодня – совсем мало. Сейчас у меня первым делом спрашивают, сколько можно получить за победу и какую потом станут платить стипендию.
В общем, у девочки оказались очень правильный отец и потрясающая мать.
Пока они с Сашей притирались друг к другу и ко мне, было много проблем. Однажды Мила психанула, пришла домой и что-то наговорила папе такое, что он решил позвонить нам домой.
К телефону подошла я. Генерал мне начал что-то выговаривать. И тут трубку у меня забирает мой муж Толя. И говорит: «Если вы еще раз позвоните тренеру Чайковской с такими глупостями, ваша дочь в ее группе заниматься не будет! Тренер лучше вас знает, что можно и что нельзя вашей дочери!»