Томаш явно удивлен моему присутствию и он бросает вопросительный взгляд на Райского.
— Богдан, — говорит мой папаша, — Я обдумал твое предложение. Я отдам тебе твоих девок, взамен на документы.
— Я уже предложил тебе доступные варианты, и среди них такого не было, — усмехаюсь я.
— Дорогая! — вдруг обращается он к Ире. — Ты хотела что-то сказать важное, и причем только мне. Так что? Говорить будем?
Смотрю на нее и не понимаю о чем он. Ира бегает глазами с меня на него, потом на Томаша и сильнее прижимает к себе ребенка. Что еще, мать твою? Что она хотела сказать и зачем?
— Она знает кто на самом деле Хищник! — не выдерживает чех, — Но мне говорить отказалась. Ну же, говори сейчас!
Вижу, как у Райского загораются глаза. Он уже с ног сбился в поисках таинственного убийцы, а тут такой подарочек. Смотрю на Иру, которая еле стоит уже, ни живая, ни мертвая. И с Катей что-то не так явно. Я догадываюсь, что не просто так она решила раскрыть тайну. Ира бы никогда так не сделала. Значит. Ее кто-то или что-то вынудило так поступить.
— Мы долго будем ждать? — Райский явно в нетерпении и каком-то возбуждении.
— Прости… — читаю по ее губам и меня словно прорывает.
— Он перед вами, уроды! — и я вижу, как их лица искажаются от непринятия того, что они сейчас слышат, — Но теперь, вы с этой правдой и сдохнете!
Глава 49
Напряжение между нами всеми настолько сильное, что слышно биение сердец.
Первым в себя приходит Томаш, но я реагирую быстрее. Хватаю Иру за рукав и отдергиваю от него в сторону. В своей уже сжимаю то, что еще секунду назад лежало в кармане.
Холодная сталь лезвия обжигает ладонь и уже Томаш осознает, что проиграл заранее. Его взгляд ясно об этом говорит. Он хоть и здоровый, но против меня у него нет ни единого шанса.
— Иди отсюда, — говорю Ире, не поворачиваясь.
— Нет, Богдан. Без тебя я не уйду никуда. Мы останемся здесь.
— Я. Сказал. Иди. — четко, по слогам повторяю приказ, — Сейчас тебе тут не место.
Все чувства сейчас обострены настолько, что малейшее изменение дыхания сорвет меня с предохранителя.
— Сынок, давай поговорим, — слышу голос Райского, — Мы же, все-таки, не чужие друг другу.
Не свожу глаз с чеха.
— Правильно мыслишь, — отвечаю, — Не чужие. Мы просто никто друг другу и никогда никем не были.
Томаш внезапно дергается и это становится его самой большой оплошностью. Не знаю, что именно он хотел сделать, но уже через секунду, холодное лезвие упирается ему в горло, заставляя замереть на месте.
— Богдан! — слышу голос Иры, — Не надо!
— Ты еще здесь? Я сказал тебе уйти! Что тебе непонятно?
В этот момент раздаются тяжелые шаги на крыльце и дверь открывается. На пороге появляется Сокол, во всей красе и быстро оценивает своим взглядом ситуацию.
— Думаю, что тебе и правда лучше уйти, — обращается он к Ире, — Иди в мою машину и подожди там.
Ира уходит, постоянно оглядываясь на меня и в ее глазах столько боли, что мне орать хочется. Не так я себе представлял исход ситуации. Я мечтал о мести, готов был всех вырезать, особенно папашу своего ненаглядного, а теперь смотрю на нее и чувствую себя другим каким-то.
— А ты что здесь делаешь? — Райский явно удивлен новому игроку.
— Да вот, хочу посмотреть, как свершится правосудие. Есть варианты, как думаешь?
Томаш все еще еле дышит, боясь даже шелохнуться. Я слышу стук его сердца, который уже с обычного ритма перешел на галоп. Сильнее надавливаю рукой и на острие появляются первые капли крови.
— Не надо, — кряхтит он, — Я и пальцем ее не трогал. Спроси у нее сам. Это все он, твой отец.
Райский презрительно смотрит на Томаша, а потом плюет в его сторону.
— Вот еще раз убеждаюсь, что вы все продажные твари, ссыкуны недоделанные. Не зря я на всех вас компромат собирал.
Томаш замирает, потом напрягается и я слышу его голос.
— Это правда, Зверь? Скажи мне!
Он обращается ко мне и я решаю ответить.
— Да, на всех целое досье собрано, включая тебя.
— Отпусти, — шипит он, — Я хочу с ним поговорить.
Теперь мне уже становится интересно, чем закончится эта ситуация, и я ослабляю хватку. Сокол же внимательно следит за действиями каждого, при этом кажется более, чем спокойным. Но это лишь видимость, я-то точно знаю, что его зрение на триста шестьдесят градусов работает.
Чех медленно отступает и двигается в сторону Райского.
— Игорь, какого хрена? Мы же партнеры, а ты, как крыса, за спиной компромат собирал на всех нас? Что за скотство?
— Это бизнес, Томаш! — смеется ему в лицо, — Кому, как не тебе знать, как вести дела?