Стоило медперсоналу уйти, как вокруг меня столпилось несколько человек во главе с толстяком.
Именно он первым сказал:
— Слышь, псих, какого лешего ты создаёшь проблемы? Некоторые выбрали Край, как путь смерти, только ради этих гурий.
— Если я вам мешаю, просто попробуйте меня победить, — усмехнулся я, — но предупреждаю сразу: кулаки на кулаки, волшебство на волшебство. Я не против вернуться в изолятор.
—… мы ещё поговорим. Надо пожрать горячей пищи, а потом разберёмся с *цензура*, — сплюнув на землю, заявил толстяк.
Похоже, он здесь стал лидером.
Я осматривал их.
Несколько казались нулями, но это было не так: им вернули кандалы. Остальные все были лишены этого аксессуара.
Аура практически всех была ко мне настроена весьма негативно.
Это меня полностью устраивало.
После ужина, прошедшего в отдельной комнате барака, ко мне подошёл толстяк и молча попробовал ударить.
Я увернулся от кулака и ударил левой рукой снизу вверх в его челюсть.
Тот замер, я уже подумывал добавить ещё раз, так как аура этого человека не затихла, но внезапно он рухнул. Притворщик!
— И? — осмотрел я четвёрку его подручных.
Те молча оттащили тело.
Вот же. От смертников я ожидал большего напора. Но здесь было много хитрых и изворотливых.
Наступила ночь.
Я сделал вид, что сплю. Моя аура так же показывала картинку подобного, но непонятно, способен ли кто-то из зрителей оценить мою игру в полной мере.
Я спокойно ждал практически до утра, развивая свой объём, но в какой-то момент ощутил вибрации и успел перекатиться с койки в момент удара.
— Действительно, ножи и заточки я не упоминал, — усмехнулся я, глядя на озадаченного человека, продолжающего дырявить невинную подушку.
— Сука. Не будь этих чёртовых железок, ты бы уже сдох, — прошипел человек с зелёными глазами.
— А-а-а, ты же один из псевдонулей, так давай я помогу, — произнёс я, рванул к нему и быстро коснулся его рук в ходе небольшой потасовки.
*Бух!*
*Бам!*
Артефакты упали на пол, один через рикошет о кровать.
Я перепортил столько моделей подобных артефактов, а у Приказа Таинств всегда была одинаковая команда для этого. Было бы странно не суметь её воспроизвести.
Тем более всё намекало на мощь этого человека, его аура расцветала, а в руках появился свет.
— Природный маг, хорошо-то как, развесели меня, — сказал я, но в место этого мужик резко рванул к окну и попытался сбежать. Я схватил его лентой и вернул назад. — Ты попробовал меня убить. Попросил освободить от оков в качестве последнего желания. Твой выбор: убить меня или умереть.
— Да пошёл ты! — Крикнул зеленоглазый и из его рук вырвался поток света.
Вокруг раздались сонные голоса:
— Что происходит?
— Откуда у Светлячка магия?
— Он дерётся с Психом?
— Давайте убьём придурка, поможем Светлячку!
— Без артефактов что мы можем?
— Да хоть бросить в полудурка стулом.
Вслух было так, но в реальности оказался ещё один природный маг без кандалов.
Так что кроме потока света, который уже поджёг бы здание, не мешай я этому, в меня устремились тени.
Ха-ха, какой баланс.
Вот только…
— Я же предупреждал, магия против магии, — произнёс я, пока мои ленты душили шеи противников. — Но это так скучно. Ну же, нападайте или умрите! Никто не сбежит, а магией я отвечу исключительно на волшебство!
— Да он поехавший, — выдохнул кто-то.
— Ха-ха, какой самонадеянный! Он один, а нас много. Без магии он ничто! — Взревел кто-то.
— Придурок, он тебя вырубил первым на построении, — пробормотал самый тщедушный, однако достал из своего сапога заточку и стал подкрадываться ко мне со спины. В его ауре я видел странные явления.
У всех были разные планы, но сбежать больше никто не пытался.
Я бил аккуратно.
К семи утра всё было кончено.
Когда в барак пришёл Шмат, я уже уложил всех по случайным кроватям.
Следом за орком вошёл Траков, осмотрелся и заявил:
— Все живы, сбежавших не наблюдаю.
После этого эта парочка вышла.
Я же усмехнулся. Первые три дня после линии у осуждённых свободное расписание.
— Что же, раз вас заперли со мной, повторим, как оклемаетесь, — усмехнулся я, подошёл ко второму человеку в кандалах и забрал себе эту пару предметов.
Одновременный эффект помех, подавления и надувания был незабываемой болью, но при этом всего за час с одним артефактом мой объём взлетел почти на семь тысяч, достигнув более девяти с половиной тысяч. Однако последовавшие три предмета с каждым разом действовали всё хуже. В итоге мой объём достиг с 2831 «всего» пятнадцати тысяч.
Днём меня не трогали, а вот ночью все три природных мага, которые пытались сбежать, но я это пресекал, атаковали меня.
Скажу честно, было скучно. У каждого оказалось не больше трёх приёмов, воздушные линии они не видели, так что мне это быстро наскучило.
Утром Шмат зашёл, спокойно осмотрелся.
За ним вошёл Траков:
— Всё в поря… твою мать, три трупа. Кто это сделал?
— Я, — вышел я вперёд, хотя по направлению взглядов в бараке и так всё было ясно.
— Так и запишу, погибли в ходе внутренних разборок, — начал Траков.
— Приказчик, виновный сознался, в карцер, — произнёс прапорщик.
— Ха-ха, нет, по правилам меня должен опросить глава гарнизона для вынесения решения, — усмехнулся я.
Траков усмехнулся и что-то ещё записал в своём блокноте.
Шмат же просто произнёс:
— Это полагается, но не срочно. В карцер!
А я гадал, чем отличается карцер от изолятора.
Как оказалось, разница была в том, что в последнем ночью выключали свет. И всё.
Хотя да, здание-то одно, просто режимы немного отличаются. Ещё и книги нельзя пронести.
Когда я уходил из барака, то слышал сзади:
— Надеюсь, он не вернётся.
— Я ожидал, что на Краю будут психи, но не до такой же степени.
— Что ноете, сами бахвалились жертвами, душегубы.
— Заткнись, Топор, тебя он в первый вечер вообще одним ударом… отпусти… кх-кх…
Какие неженки. Хотя да, реально сильных убили бакланы или я сегодняшней ночью.
Все эти тоже помрут, но не сегодня. Да и вряд ли от моих действий.
Мои воздушные ленты способны пролезть даже сквозь замочную скважину сейфа для изучения личных дел. Пока два десятка человек очухивались, а меня переполняла энергия после выхода на новый объём, времени было много.
Ну, и меня реально накачивало и накачивало, надо было спускать энергию.
Самым сложным стало снова взять под контроль входящий поток. Но небольшое буйство длилось всего час, а напасть и помочь мне с выпуском излишков никто не захотел.
Начальник гарнизона соврал по поводу сбора в наше подразделение всех отбросов. Его речь не менялась от отделения к отделению новичков.
Толстяк по прозвищу «Топор» был здесь самым опасным, но только с артефактами. На воле у него княжеский титул, а сюда он попал из-за организации нелегальной работорговли. Через полгода он мог бы выйти, но у него уж слишком много врагов, а так же специфика его бизнеса частично базировалась на шантаже. Наверняка такого устранят.
Пятеро человек вообще попали сюда за мошенничество и участие в преступных схемах. Не добренькие люди, но как противники полная размазня.
Восемь человек были убийцами с разной биографией.
Выделялась ещё категория людей из четырёх человек. Троих я убил, оставался ещё один: барон Синельников.
Тот самый «трус и слабак», получивший удар от Шмата и попавший на двойную линию. Ещё у него в обуви есть заточка.
Хотя выглядел он самым юным, даже младше меня, его биография была похожа на деда из автобуса, которому стукнуло семь веков.
Барон был младше, но так же использовал демонический метод продолжения своей жизни. Причём этот человек проживал недалеко от территории Орска и был пойман моим знакомым по фамилии Пряников.