Обычно ему было абсолютно плевать на страну, в которой находился на миссии, и устраивать себе подобные прогулки он не привык. Выполнил задание — отправился обратно в Коноху. Поэтому шагая по широким улицам деревни Тумана, Итачи даже не поменялся в лице, чего нельзя было сказать о его спутнице: девушка завороженно наблюдала за меняющимися домами, за торговцами, которые пытались ей что-то продать, но Учиха одаривал тех знаменитым взглядом, после чего они пропадали так же быстро, как и появлялись на пути. Было довольно шумно, пахло морепродуктами и сыростью. Увидев прилавок со знакомыми данго, Сора схватила капитана за рукав и тут же одернула.
— Срочно, Итачи-сан, мы должны это попробовать! — и, не дождавшись его, метнулась в сторону десерта. Цветные шарики, нанизанные на деревянные палочки, стали напоминанием ей о родной деревне. Она потянулась за деньгами, а Итачи, перехватив ее руку, просунул торговцу необходимую сумму. — Я не люблю быть в долгу! — Сора хмуро посмотрела на оппонента, но с радостью приняла данго, крепко держа палочки в руках. — Возьмите, — и протянула ему одну.
— Данго как напоминание о доме, — словно прочел ее мысли Учиха. — Сладко.
— Я думала о том же самом. Знаете, эти шарики выглядят как солнышки на таком фоне, — она провела рукой по воздуху.
«Нет, это ты выглядишь как солнце», — мысленно ответил он ей.
— Наше задание практически завершилось, и завтра мы отправимся в Коноху. Даже не верится! Наверное, вам было скучно здесь, — девушка склонила голову и поглядела на Итачи, который с удовольствием поглощал купленный десерт.
— Работа есть работа. Скучно или нет, но выбирать не приходится.
— А вы с детства мечтали быть шиноби? — ее вопрос застал врасплох.
— Я никогда не хотел им быть. Мне не нравится все это, но, как я уже говорил, выбирать не приходится. У меня просто не было выбора, — Учиха впервые говорил это вслух. Ему не нравилось убивать, видеть скорченные гримасы трупов, ступать по размазанной по земле крови.
— Почему?
— Потому что я принадлежу клану Учиха. Моя семья надеется на меня, называет гением, видит меня будущим главой клана, — он говорил это так, словно ему было невыносимо противно. Эти азбучные истины, приписанные ему еще, кажется, с самого рождения, сковывали тело изнутри.
— Но вы действительно гений. По крайней мере, вы профессионально справляетесь с данго, — она кивнула в сторону пустой палочки, которую Итачи все еще сжимал пальцами. — Наверное, не иметь права выбора — худшее, что может случиться с человеком. Но ведь у вас есть это право и всегда было.
— Мне не нравится убивать, Сора, и я не могу ничего с этим поделать.
— Но работа шиноби заключается не только в этом! Я слышала, как ваша мать хвалится подругам, говоря, скольких людей вы спасли на очередной миссии, скольким помогли избежать гибели.
— Но для этого мне приходилось убивать, — отчеканил Итачи. — Если по-твоему моей целью должна быть помощь людям, то я скажу тебе, что нет такой цели, которая оправдывала бы любые средства. Мне отдают приказы, я их выполняю. Освобождает ли это меня от ответственности? Однозначно, нет.
— Да, вы правы, — Сора потупила взгляд и ей стало стыдно за свои слова. Посчитала себя самой умной и зрелой, но вышло совсем наоборот. Она не могла представить, каково это — отнимать жизнь у человека. Один раз, когда ей удалось это лицезреть, глубоко отпечатался у нее в памяти, но что же тогда чувствовал он? — Простите, что не попыталась понять вас и вновь полезла со своими глупостями…
— Зато теперь я знаю, что моя матушка хвалится перед подругами, выставляя меня героем, — Учиха грустно улыбнулся, вспоминая, как его приняли в Анбу, и мать сделала только для него целую тарелку сладких вагаси.
— Для меня вы и есть герой… — неожиданно для себя прошептала девушка, и Итачи, услышав это, чуть не покраснел, но не сделал этого, потому что не умел. — То есть я хотела сказать, что… ой, протектор сейчас упадет, — Сора хотела поправить съезжающую с талии повязку, но палочка с данго была лишней в ее руках. Учиха, не долго думая, развернул ее к себе. Длинные волосы, спадающие на спину, явно мешали молодому капитану, и тот провел по ним рукой, отводя вперед. Исходивший от него запах мыла ударил ей в нос, как только он вплотную встал к ней, заводя свои руки ей за спину в поисках ослабшего узла протектора. Ей стало страшно, что Итачи услышит или — что хуже! — почувствует звонкие удары сердца. Она застыла на месте, не смея пошевелиться и боясь поднять на него глаза.
— Больше не теряй вес, иначе устанешь затягивать протектор туже, — шепнул на ухо он и задержался чуть дольше дозволенного.
========== 7 ==========
— Пойдём, — Итачи чуть наклонился, обхватывая пальцами ее ладонь, и потянул за собой сквозь поток людей.
Она семенила за ним, как это было во время их первой встречи в поместье Учих, когда он ощутил на себе ее способность врезаться во все подряд. У обоих кожа напоминала ледяную корку, но при соприкосновении та таяла, заставляя их пальцы крепче обвивать друг друга. Его низкий хвост слабо развевался при ходьбе, а широкие плечи не давали видеть ей дорогу, поэтому Сора, чуть ускорившись, поравнялась с ним. Сосредоточенное лицо Учихи твёрдо смотрело вперёд, в то время как глаза девушки волнительно оглядывали своего спутника и их переплетенные пальцы. Она ничего не спрашивала, слепо доверившись своему капитану.
Длинная, по его мнению, дорога до дома отдыха, в котором они жили последний месяц, наконец закончилась, и перед их лицом возникла дверь в его комнату, которую Итачи тихо распахнул и пропустил вперёд девушку. Она ощущала неимоверную неловкость, крепче сжимала палочку с данго, которое все ещё не могла доесть, чувствовала пунцовые щёки. Секунда — и Сора услышала звук закрывающегося замка.
— Итачи-сан, я не совсем понимаю… — начало было она, но капитан перебил ее, аккуратно взяв из ее рук данго.
— Ты не против? — он спросил он и не дождался ответа, откусывая раз за разом десерт, отчего его щеки немного надулись.
— Над таким даже смеяться неудобно, — куноичи еле сдержала смешок и поднесла ладонь к его губам, убирая прилипший десерт, но вовремя спохватилась и хотела вновь одернуть руку, но Итачи в то же мгновение ее перехватил.
— М-м, — промычал он и отшвырнул палочку в сторону, которая бог знает куда отлетела. — Ты не боишься находиться здесь?
— Мне неловко, — она решила не лукавить, все равно ее порозовевшее лицо говорит само за себя.
— Мне тоже. Я чувствую себя зверем, который загнал свою жертву в угол, — Учиха сделал пару уверенных шагов к ней и, взяв за руку, поднёс ее к своим губам. Он был так близко, что она боялась дышать. В следующее мгновение Кояма почувствовала на тыльной стороне ладони его тёплые губы, которые оставили влажный отпечаток на коже.
Слова не лезли в голову, его действия как будто блокировали мыслительную деятельность, разрешая ей только чувствовать прикосновения. Чуть склонившись, Итачи воспользовался ее вечной привычкой — заправил прядь волос за ухо и уткнулся носом в открытую шею, сделав шумный вдох. Ее запах, мягкость волос, гладкость кожи заставили его прикрыть веки, слегка сжав талию девушки. Внешне она не сопротивлялась, но внутри вела борьбу между желанием оттолкнуть его и обнять в ответ. По итогу Учиха сам, взяв ее за запястья, завёл их себе за шею, и куноичи обмякла в объятиях. Он двинулся вперёд, и девушка попятилась, прижимаясь спиной к твёрдой стене.
— Итачи-сан, — Сора пыталась перевести его внимание со своих губ на себя, но тот упорно не поддавался.
— Я просто хочу немного побыть с тобой. Останься, — он не мог отпустить. Он не хотел этого. Он хотел, чтобы она осталась. Впервые за долгое время Итачи действительно чего-то хотел, и это заставило его глаза блеснуть чёрным огоньком.
Ее губы были холодными и сухими. Обладатель шарингана медленно проводил по ним подушечкой пальца, терся кончиком носом о ее нос, поглаживая выпирающие скулы. Прикосновения были сходны с взмахом крыльев бабочки — лёгкими, почти невесомыми. Учиха ждал, давал ей время передумать, оттолкнуть его, сбежать, но Сора податливо, с волнением принимала ту нежность, на которую он был способен.