Даже у ошибочной формы магии может быть преимущество над настоящей, вернее, уже известной. Именно эта догадка привела меня на путь познания.
Однако очень многое в моём прошлом мире было завязано на магические руны. В этом мире они не действовали.
Местные магические узоры не содержали «рун», были просто схемы хода и пуска силы. С этим я был знаком так же, но меня можно было бы назвать знатоком именно того, что стало бесполезно.
Так что с собой я сумел привезти не так уж много знаний. Кроме того технический и магический прогресс артефактов этого мира превосходит прошлый во многих моментах.
Хотя сама магия тут усложнена чрезмерно. Надо бы понять причину.
С другой стороны, если у местных волшебство действует при помощи магических предметов, зачем им обучаться куда более сложному мастерству, на которое требуются годы и талант?
А ведь последнее это не столько про энергию, сколько про родство со стихиями и скорость восполнения энергии. Хотя у тех же орков с этим проблем определённо нет.
Не понимаю, откуда у орков «знания», но Снег была в курсе, как использовать унитаз.
В книге есть чудная версия, что каждый орчонок получает память от древа познания в рамках своего подвида, а после смерти передаёт весь полученный опыт назад.
То есть, если я обучу орчиху волшебству из своего мира, могу спровоцировать конец света из-за рождения орков-магов?
Хм… после того, как я почитал о преданности орчих-жён, я начал всё же думать об обучении Снег своей магии.
Но… армия магов-орков? Уже лелею надежду с ними сразиться. В Феодории так и не воспитали никого дельного по моим учениям.
Так что в полдень до обеда мой щит от помолвки снова ко мне подошёл и спросил:
— Тянешь. Давай драться. Мне скучно. Поединок или обед!
— Ладно, после поединка будет обед, — проворчал я, хотя орчиха двинулась в сторону столовой.
Затем остановилась, а в её ауре можно было заметить замешательство и какое-то даже расстройство?
— Поединок? — переспросила Снег.
— Ну, да. Я более-менее выздоровел, почти готов, — заявил я, хотя почти врал. Однако в бою совершить прогресс куда проще, чем при тренировке. А у меня из-за лечения определённо был практически ступор развития, как бы я ни вжимал в себя энергию, объём рос по единице в два-три дня уже больше недели.
— Ты слабый. Ты умрёшь, — уверенно заявила зелёная.
— Да-да, я очень слабый.
— А что мне делать после твоей смерти?
— Хм, похоже, вступать в наследство. По закону Империи «брачный поединок» — законный способ орка убить человека. Тебе ничего не грозит.
— … — Снег не нашла, что мне на это ответить, спустя паузу секунд в десять спросила. — Где будем драться?
— На просеке, где ранее был березняк, — проворчал я.
Я и так уставший, а пришлось древесину обрабатывать, чтобы не пропала за зря. Да и оттачивать навыки при заготовке брёвен нитями было достаточно удобно. Пока орчиха уплетала пищу, которую я нашёл в амбаре, в хлеву, в курятнике или огороде и приготовил, я спокойно занимался обработкой.
Я заметил ещё во время проживания в племени: орки абсолютно превосходят человеческую плоть. Гибкость тел, упругость и при этом прочность костей, растяжимость кожи и мышц, опять же мощь и некие умения, когда собранная магия сгорает для усиления под воздействием картинок или навыка шамана.
Снег обладала всеми превосходящими качествами. Плюс, как я ей обещал, перед поединком я нанёс выбранные ею картинки на нужные ей участки кожи.
Стоп. А она точно шаманка? В какой-то книжке, кажется, о ветвях развития, были примеры самок…
— Начали, — буркнула расстроенная девочка, но не показала этого на лице, и рванула ко мне, в воздухе совершила сальто, а её волшебная энергия окружила ногу и рухнула вниз, подобно хвосту дракона.
Вот только всё это было достаточно медленно. Ткач бы за это время успел пообедать тушей кабана и бурдюком овощного сока. Текущее тело с «попутным ветром» сумело увернуться почти в последний миг, но это принесло практически сразу рост объёма до 99 единиц, стоило мне начать восполнять потраченную энергию из окружающего мира.
Снег подняла на меня глаза, в ауре была только одна эмоция: шок от удивления.
— Как? — непонимающе спросила зелёная, затем вздохнула и вернула решимость. — Побегом меня не победить. Ты умрёшь.
В следующий миг она снова рванула ко мне. Вот только скорость была той же самой. Её кулак ударил воздух, создавая ударную волну там, где меня уже не оказалось.