Тут я вспомнила об «Уотер-Файр». На сегодня назначено представление: сто крошечных огоньков на плоских чашах поплывут по реке после захода солнца, под звуки музыки. Нечто вроде фейерверка, только изящнее. В такие летние вечера Кэролайн любит гулять в парке вдоль берега среди толпы людей и разыскивать там меня. Ресторан «Рафаэль» находился далеко от реки. Хороший способ убить время.
Для октября погода стояла необычайно теплая. По другую сторону Дорранс-стрит полицейский регулировал поток прохожих на перекрестке. К тому времени как я пробралась по Юнион-стейшн к Стене надежды, подземный переход в парк набился людьми, которые останавливались поглазеть на рисунки, украшающие стены тоннеля. Я пыталась аккуратно обогнуть какую-то медлительную семейку, когда услышала бой гонга.
Вдруг повсюду разлилась музыка. От навязчивой мелодии пошли мурашки по коже, несмотря на теплый свитер. Я последовала за толпой в парк и подошла к перилам взглянуть на воду.
Узкая спокойная река текла через центр города к заливу. Она так походила на канал, что казалось, ты очутился в Венеции, особенно когда туристов перевозили гондолы. По воде скользило пять черных лодок прямо к чашам с ветками, разбросанным в трех метрах друг от друга на всей длине реки. Каждый раз, когда кто-нибудь из лодки нагибался вниз, чтобы зажечь чашу факелом, толпа радостно ликовала. Появление света сопровождалось аплодисментами.
Я стояла, наблюдая за огнями, — угольки отражались в воде, создавая скорбное оранжевое сияние. Из невидимых динамиков вылетала трогательная музыка, и мне стало грустно. Я тосковала по Бостону, вспомнила, как ходила слушать «Попс» на открытой площадке. В Бостоне, если долго смотреть в толпу, обязательно увидишь кого-нибудь знакомого.
Рядом остановилась юная парочка. Молодые люди, обнявшись, стали наблюдать за процессией лодок. Я подумала о Мэтте Кавано, представила, как его рука легла мне на плечо, вспомнила, как он колебался, будто хотел сказать что-то еще.
Крис Техиан разбил мне сердце, соблазнил меня, пытаясь получить оправдательный приговор через положительное мнение прессы. Меня это едва не уничтожило. Я была уверена, что больше никогда не смогу доверять людям. Веру в лучшее напрочь разбил короткий роман с барменом, которой спал с каждой официанткой. Однако в глазах Мэтта сквозила надежность, в голосе — искренность. В нем не хотелось сомневаться.
Широкоплечая женщина, нагруженная сумками, добралась до перил и ткнула мне в ребра огромным пакетом. Извинилась, выразила восхищение огнями и принялась рассказывать о том, как хотела поставить сумки в машину, а муж испарился с ключами. Это мне и нравится в Род-Айленде. При малейшей зацепке совершенно незнакомые люди начинают делиться историей своей жизни.
— Ему обязательно надо было сделать все по-своему.
Я подумала о Мэтте Кавано и кивнула, соглашаясь с всеобщим женским мнением о недоделанности мужчин. Она была довольна.
— Пойду поищу его, — сказала дама, сунула сумки под мышки и исчезла в толпе.
Снова оставшись в одиночестве, я стояла, глядя на все эти влюбленные и семейные пары, прогуливающиеся вдоль огненной реки.
Затем, словно по моей просьбе, музыка сменилась с душераздирающей мелодии о потерянной любви на воинственный марш. К черту Мэтта Кавано с его фальшивой любезностью! Пусть он везунчик. Юрист! Да хоть будущий политик! Я оторвалась от перил, от горящей реки с эфемерными огнями и вернулась к твердой поверхности парковочной площадки.
Глава 6
Я никогда не была в ресторане «Рафаэль», но читала о нем в газете. В этом модном месте любит обедать мэр со своими главными помощниками. В разделе «Интерьер» как-то появилась статья о декоре заведения в манхэттенском стиле, куда якобы нужно надевать черные вечерние платья с открытой спиной и туфли на шпильках. На мне же были джинсы и хлопчатобумажный свитер.
Я пришла на пару минут раньше. Ресторан, отделанный в стиле «ретро», был набит до отказа, и пришлось пробираться сквозь толпу, чтобы найти свободное место у дальнего края барной стойки. Я взяла газированную воду с лимоном и обвела взглядом людей вокруг. В основном молодые парочки. Много стильных женщин за двадцать в кофточках с обнаженным плечом, как у Вильмы Флинстоун. Стиль одежды их ухажеров варьировался от повседневного до делового костюма, но все казались одетыми от Армани. В помещении пахло дорогим одеколоном.
Прошло десять мучительных минут. Мне было неуютно, и я представила, что снова нахожусь в бостонском кафе «Скипперс лэндинг» на Рауэс-Уорф, где получила работу официантки. Сама работа была ужасной, зато я всех там знала, от вышибал до пьяниц и дистрибьюторов, пытавшихся всучить нам ром «Маунт-Гэй».