— Наверное, поэтому я способен к разной черной работе. Но должен ли мудрый быть мастером на все руки? Вовсе нет…
Позднее один из лучших китайских историков Сыма Цянь напишет, что в детстве Конфуций «терпел лишения и был беден».
Суждение, ничуть не принижаюшее Конфуция в глазах потомков, ведь настоящему человеку бедность и лишения были верной порукой его славы.
Недаром с древности выражение «был беден и терпел лишения» стало привычным клише в биографиях достойных мужей Китая.
Часто бывает так, что нужда и обиды, пережитые в детстве, отнимают у человека веру в добро, прививают ему злобу и мстительность.
Судя по дальнейшей жизни Конфуция, с ним все получилось наоборот.
Тяготы детских лет только обострили в нем нравственное чувство. Конфуций был совершенно прав, когда намекал неведомому собеседнику, что многим обязан своим детским переживаниям.
Без маленького увальня Чжунни, рано и остро осознавшего горькую участь своей матери и свое бессилие, не было бы великого Учителя Куна.
— Почему ваш мудрый Учитель, — как-то спросил первый министра княжества У с учеником Конфуция Цзы Гуном, ставшим луским послом, — знает так много о второстепенных делах?
Когда Конфуций услышал об этом, он сказал:
— В молодости я был беден: вот почему я научился многим презренным занятиям. Многими ли такими умениями владеет благородный муж? Нет! Не многими.
Ранее Конфуций говорил также, что «благородный муж — не орудие». Этим он хотел сказать, что благородный муж, идеальный аристократ, не обучается никаким специальным техникам, готовясь к определенной профессии.
Благородный встречает гнев и милость высших с равным достоинством
Общаясь с людьми добродетельными, благородный муж он исправляет себя
Благородный муж подобен колоколу: не ударишь в него — не зазвенит
Главное заключается в том, что бы воспитать в нем личность, чтобы он был способен управлять теми, кто занимается профессиональной деятельностью.
В таких обстоятельствах любое проявление склонностей или способностей к обычным делам не должно было быть присуще благородному мужу или знатному человеку.
Это казалось неким недостатком, ни в коей мере не подобающим мудрецу.
Тем не менее, Конфуций признал, что он родился в бедной семье, и поэтому ему пришлось отказаться от всеобъемлющего общего образования, которое получали аристократы, и уделить основное внимание изучению профессиональных специальных навыков.
По большому счету мы можем только догадываться о том, как прошли первые годы жизни Кун Цю в столице Лу. Ведь тогда он был всего лишь мальчиком из бедной семьи.
Когда же он стал Учителем Куном, его детство уже никого не интересовало. Но нет сомнения: он был мальчиком приметным даже в многолюдном столичном городе.
С младых ногтей будущий философ выделялся среди своих сверстников.
Он был крупнее всех своих сверстников. Но особенно поражала его лицо с массивным лбом, длинными ушами, вздернутой верхней губой и выпученными белесыми глазами.
Прежде чем продолжать наш рассказ, давайте посмотрим, что собой представляла китайская семья в те давние времена.
В древнем Китае считалось, что благополучие человека, его близких и окружающей природы зависит от его личного благочестия.
Именно поэтому забота о воспитании благочестивого потомства с самых давних времен была первейшей обязанностью китайских родителей.
Воспитание детей начиналось с рождения.
В условиях большой китайской семьи жили люди нескольких поколений, поэтому ребенок любого члена семьи считался драгоценностью всего клана.
В семье принято было, чтобы старшие дети заботились о младших братьях и сестрах. Они все вместе играли во дворе или на улице.
Когда детям исполнялось семь лет, игры заканчивались.
С самого раннего возраста детям внушали, что они младшие и должны знать свое место, всегда поступаться личными интересами во имя блага семьи и старшего поколения.
Дети учились жить, подражая поведению немногословных родителей.
Капризы и шалости запрещались, а непослушных привязывали к ножке стола. За лень и нерадивость детей наказывали беспощадно.
Почтительность к родителям — это был фундамент, на котором держалась семья.
Именно поэтому взрослый сын, навещая родителей, вел себя как маленький ребенок.
Зачем?
Чтобы они не могли чувствовать себя старыми!
С младых ногтей каждому ребенку внушалась мысль о том, что в «большой семье» отеческая власть принадлежит императору, а в «малой», членом которой он состоит, — главе семьи.