Шистад бесцеремонно хватает его за шкирку и вытаскивает в коридор, последнее, что доносится до слуха Эфрона: «С девушками не считается». Эти слова заставляют вырываться из железной хватки Шистада. Последний разворачивает парня и бьёт коленом в живот. Пока боль растекается внутри парня, они уже оказываются на подъездной к дому дорожке.
Кристофер чувствует стальной вкус во рту. Кажется, он уже давно свыкся с ним. Зверь внутри него просыпается. Зверь внутри него вырывается наружу. Некогда шоколадные глаза, в свете фонарей, больше напоминают черные дыры.
- Не смей, - удар, - к ней, - ещё один, - подходить, - самый сильный, смещающий перегородку носа, если не ломающий его вовсе.
- У вас всё так серьёзно с этой шлюхой? - сплевывает Йен кровь.
- Она моя. А это значит, что ты не имеешь права заявляться сюда, говорить что-то о ней, думать про неё, а иначе тебе крупно будет прилетать, пока ты будешь находиться в Осло.
Череда вырываний парня и ударов Шистада. Сейчас он сплошное воплощение гнева и злости. Кажется, именно в таком состоянии с легкостью могут проломить череп человеку. И возможно он бы сделал это, но парня в первый раз останавливают последствия. Последствия в лице Келли.
Он оставляет его лежать на асфальте, направляясь к дому. Это не первый парень, которого он избил до полу смерти. Это не первая драка. В том числе и из-за этой девушки. Из-за неё он ввязывается во всё, что только можно ввязаться.
Либо она ебаный кукловод, либо, блять, я влюбился в неё окончательно.
Келли сидит на диване в компании вина. Наличие двух бокалов предполагает её расчёт на то, что Шистад вернётся. Сейчас ей меньше все хочется оставаться одной. Вернее, совсем не хочется. Усталость накатывает на неё с невероятно скоростью, а желание переспать сейчас выше всего.
Она чувствует его парфюм рядом с собой. Чувствует, как ледяные пальцы со сбитыми костяшками берут бокал и наливают вино.
- Нужна аптечка? - спрашивает она чисто для вежливости. Знает, что сейчас ему нужна совсем не аптечка.
- Нужна правда. Полностью, - он делает глоток.
- Зачем она тебе? - выгибает бровь девушка, надеясь услышать то, на что Кристофер Шистад не способен. Слова любви.
- Ты выходишь за меня замуж, ты знаешь обо мне всё, о моих родителях. Я не знаю о тебе ничего. Хотя, буквально несколько дней назад, я думал, что знаю тебя.
- Меня не знает даже Вильям, так что…
- Давай без драмы, - устало откидывается на спинку дивана Кристофер, наблюдая за языками пламени. - Делаем так, если ты мне рассказываешь всё, я защищаю тебя от твоего прошлого, ты выходишь замуж, как я понял, получаешь компанию. А если не рассказываешь, так на нет и суда нет.
- Это шантаж, - хмыкает девушка.
- Это реальность, - улыбается он довольно, проводя большим пальцем по шее девушки.
Девушка отпивает красно-вяжущую жидкость. Она вязко растекается по организму, приятно обжигая его. Изумрудные глаза внезапно смотрят прямо в шоколадные. На его лице несколько не смертельных ссадин, и один едва заметный кровоподтёк. Да, Эфрон ему не противник.
- Не сбеги после этой истории, - усмехается девушка, снова делая глоток храбрости. - В средней школе меня перевели в Осло из Олесунна…. Это…
- Я знаю, что это западное побережье Норвегии, продолжай, - бесцеремонно перебивает её заинтересованный Крис.
- Дедушка, да и папа, оба считали, что образование в Осло лучшее для девушки из богатой семьи. С Вильямом мы подружились сразу, и он бывал в Олесунне вместе на каникулах. Жизни началась налаживаться. Вернее, это была лучшая жизнь без матери. Она ненавидела меня. Ну, знаешь, такие фифы, которые думают, что их будут любить вечно из-за денег, - усмехается девушка и слегка замолкает, подбирая свои дальнейшие слова. - Она постоянно била меня, а когда мне было, кстати, лет 6, она меня пыталась убить. Она кинулась на меня с ножном из-за того, что я закатила истерику на счет клубничного торта, я люблю шоколадный. Папы не было тогда дома, и он не поверил мне, а поверил ей. Я всё рассказала деду и как только он закрыл свои проблемы с фирмой и дела пошли в гору, он забрал меня в Осло. Ну, как раз в средней школе.
- Ты больше не возвращалась домой?
- Если бы. Хоть я и ненавидела мать, отца я любила до безумия, как и он меня. И я приезжала к нему на выходные. Иногда с Вильямом, потому что боялась мать. И в 13 лет меня познакомили с Йеном. Она на четыре года старше меня, весь такой красивый. Грех не влюбиться. Конечно, любви на расстоянии не существует, да и мы не пытались. И я в тот момент уже была по уши втрескана в Тео Ларсена в Осло. Мы вернулись, и про Йена я забыла. А потом всё полетело к чёрту. Абсолютно всё, - девушка поднимается и допивая остатки вина, идёт за новой бутылкой.
Кристофер настороженно приподнимается на подушках, ждёт продолжение. Почему-то ему сейчас жизненно важно, чтобы она говорила. Молчание он вряд ли перенесёт.
- Когда мне было 15, - её голос срывается, поднимаясь на несколько ноток, - мой отец разбился в авиакатастрофе, - глазницы не удерживают в себе одинокую слезинку. - Его похоронили в Осло. В тот день ко мне подошла мать и тупо поставила перед фактом, что я выхожу через год замуж. Что она всё устроила. Липовая справка о беременности, и суд постановил, что жениться можно. Всё прошло тихо, без торжества. Скорее в трауре. Теперь я была обязана по выходным появляться в Олесунне, приезжать к мужу. Когда людей заинтересовало, где ребенок, мать достала еще одну справку о выкидыше и наплела о вечной любви между нами с Эфроном. Деду я вообще не говорила об этом позоре, - хмыкает девушка. - А потом нашла в столе у матери завещание отца. В котором говорилось о том, что компания моя либо по достижению 21, либо после того, как я выхожу замуж с одобрения Одена Картера. Но если ни того, ни другого, то Триш Картер получает всю компанию.
- Стоп-стоп-стоп, она выдала тебя замуж под давлением, чтобы ты не получила ничего? - открывает рот Шистад, осознавая со стороны насколько глуп его вопрос и насколько глупо выглядит он со стороны.
- Именно. Вот тебе и семья, - улыбается уголком губ Келли. - И тут представляешь мне предлагают учиться по обмену в Мадриде полтора года. Я соглашаюсь не раздумывая, заранее понимания, что там мне исполнится 18 и я разведусь с этим козлом. Хорошо, что в наше время всё делается за бабки. Как только мне исполнилось 18, я быстренько прилетела в Олесунн, развелась с ним и улетела доучиваться. Тем самым, фирма Триш прогорела с потрохами. Они разорились, потому что спонсоры, узнав, что прямой наследник не вступил в права наследования отказались вкладывать деньги. Как то так, - усмехается девушка, снимая резинку с волос.
- Почему ты сказала этому, что трахалась с его сестрой?
- Потому что я трахалась с его сестрой, это логично, - усмехается девушка. - Йен — мудак. В чистой форме. Он насиловал меня, орал, что я только его, потому что ношу кольцо. Что я его собственность. Вы в этом чем-то похожи, - Кристофер прячет глаза под ресницами. - У него это называлось «наказать». И способы были весьма изощренные. Каждые выходные, полгода подряд, это был Ад. В чистой мере Ад. А я совратила его сестру, - внезапно мило улыбнулась девушка. - Она влюбилась в меня, как ненормальная. Но Пенетраторы, как известно, больные на голову. И каждые выходные, я сознательно ехала к Йену, сознательно поддавалась насилию, сознательно начинала влюбляться в эту идею дикого секса с болью, а потом ехала к его сестре и вытрахивала всё из неё. И по-моему, это лучшая месть.
- Ты сумасшедшая, - шепчет Шистад. - И это ужасно притягивает. Слишком притягивает.
- Я знаю, - тихо смеётся девушка. - Не говори об этом Магнуссону, хорошо?