– В Киншасе вы платите больше только за право на геолого-разведочные работы.
– В Киншасе инфляция, цены растут на все, в том числе и на право на разведку. Но сегодня нижний предел прав на компьютерную разведку намного меньше тысячи.
– Поверю вам на слово.
Мунро улыбнулся и снова направился в другую комнату, где его ждали японцы и немцы.
– Им это знать ни к чему, – вдогонку ему скороговоркой бросила Росс.
– О, я уверен, они и так все знают, – отозвался Мунро и вышел.
– Хапуга, – тихо ругнулась Росс в спину Мунро и зашептала в телефонную трубку: – На это он ни за что не согласится… Нет, нет, за такие деньги он не пойдет… Они очень хотят его нанять…
– Вы высоко цените его услуги, – заметил Эллиот.
– Лучше его никого не сыскать, – отозвалась Росс, продолжая что-то шептать в телефонную трубку.
В соседней комнате Мунро с досадой качал головой, очевидно не соглашаясь на предложение. Эллиот обратил внимание, как побагровел Рихтер.
– На какой CEL вы рассчитывали? – Мунро возвратился к Росс.
– Меньше тысячи.
– Это вы так говорите. И тем не менее вам известно, что там есть выход руды.
– Мне это неизвестно.
– Нужно быть большим дураком, чтобы тратить такие бешеные деньги на пустую прогулку в Конго, – сказал Мунро. – Не так ли?
Карен Росс ничего не ответила. Она тщательно изучала искусную лепку на потолке.
– Сейчас Вирунга не очень похожа на парк, – продолжал Мунро. – Бунтуют кигани, а они всегда были людоедами. Да и пигмеев уже не назовешь друзьями. За все наши хлопоты там запросто заработаешь стрелу в спину. Каждую минуту грозят взорваться вулканы. Мухи цеце. Плохая вода. Чиновники-взяточники. Не самое приятное место, чтобы стремиться туда без веских причин, а? Может, вам лучше отложить свою поездку, пока все не успокоится?
С последней фразой Мунро Питер Эллиот был совершенно согласен и не преминул об этом сообщить.
– Мудрый человек, – с широкой улыбкой, раздражавшей Росс, сказал Мунро.
– Очевидно, мы не найдем условий, устраивающих обе стороны, – как бы подвела черту Карен Росс.
– Похоже, что так, – кивнул Мунро.
Эллиот решил, что переговоры окончательно сорвались. Он встал и протянул было руку Мунро, но тот уже снова исчез в соседней комнате, где все еще сидели японцы и немцы.
– Наши дела идут на лад, – сказала Росс.
– Почему? – не понял Эллиот. – Ему кажется, что он получит от вас столько, сколько захочет?
– Нет. Он думает, что мы располагаем более точными данными о месторождении. Значит, скорее всего мы первыми найдем рудное тело и расплатимся с ним.
Японцы и немцы резко поднялись и направились к выходу. На пороге Мунро обменялся рукопожатиями с немцами и церемонно поклонился японцам.
– Кажется, вы правы, – сказал Эллиот. – Он их отправляет ни с чем.
Но Росс помрачнела и нахмурила брови.
– Нет, это невозможно, – сказал она. – Они не могут уйти просто так.
Эллиот растерялся окончательно.
– Я думал, вы тоже хотите, чтобы они ушли.
– Черт! – выругалась Росс. – Нас провели.
И она снова что-то зашептала в телефонную трубку.
Теперь Эллиот даже не пытался ничего понять. Мунро закрыл дверь за последним из гостей, потом вернулся к Эллиоту и Росс и объявил, что ужин подан. Эллиоту это сообщение уверенности не прибавило.
Ужин был подан по-мароккански. Все сидели на полу и брали пищу руками. Первым блюдом оказался «толстяк» – пирог с бараниной, луком и яблоками, потом подали тушеное мясо.
– Значит, вы отказали японцам? – спросила Росс. – Сказали им «нет»?
– Что вы, ни в коем случае, – ответил Мунро. – Это было бы невежливо. Я сказал, что подумаю. Я и в самом деле подумаю.
– Тогда почему они ушли?
Мунро пожал плечами:
– Уверяю вас, я здесь ни при чем. Думаю, им что-то сообщили по телефону, и все их планы изменились.
Карен Росс бросила взгляд на часы.
– Отличное мясо, – сказала она, стараясь угодить хозяину.
– Рад, что вам понравилось. Это таджин. Верблюжатина.
Карен Росс поперхнулась. Питер Эллиот заметил, что у него тоже аппетит поубавился. Мунро повернулся к Эллиоту:
– Я слышал, у вас, профессор Эллиот, имеется горилла?
– Откуда вам это известно?
– Японцы сказали. Они от нее в восторге. Не могу сообразить почему, но они прямо с ума посходили. Молодой человек с гориллой и молодая женщина, которая ищет…
– Промышленные алмазы, – подсказала Карен Росс.
– Ах, значит, промышленные алмазы, – Мунро снова повернулся к Эллиоту.
– Люблю откровенный разговор. Алмазы – это потрясающе.
Судя по его поведению, самого главного ему никто не сказал.
– Мунро, – решительно приступила к делу Росс, – вы должны повести нас в Конго.
– В мире полно промышленных алмазов, – возразил Мунро. – Они есть в Африке, Индии, России, Бразилии, Канаде, даже в Америке – в Арканзасе, Нью-Йорке, Кентукки. Куда ни плюнь – везде алмазы. А вам непременно подавай Конго.
Хотя вопрос и не был высказан прямо, тем не менее он требовал ответа.
– Мы ищем голубые алмазы типа IIb, легированные бором, – объяснила Карен Росс, – с особыми полупроводниковыми свойствами. Они нужны в микроэлектронике.
Мунро пригладил усы.
– Голубые алмазы, – повторил он. – Тут есть некоторый смысл.
Росс ответила, что смысл безусловно есть.
– А алмазы нельзя легировать самим? – спросил Мунро.
– Нет. Многие пытались. Предлагалось несколько промышленных процессов легирования бором, но все они оказались трудно воспроизводимыми. Один такой процесс разработали американцы, другой – японцы. И те и другие в конце концов отказались. Решили, что задача неразрешима.
– Значит, вам нужно найти источник природных алмазов.
– Правильно. Мне нужно попасть туда как можно быстрее, – вяло, не сводя с Мунро пристального взгляда, проговорила Росс.
– Это само собой разумеется, – сказал Мунро. – Для нашего уважаемого доктора Росс дело прежде всего, да? – Он прошелся по комнате, прислонился к одной из арок и бросил взгляд на ночной Танжер. – Это меня нисколько не удивляет. В сущности…
Мунро прервала автоматная очередь. Он быстро нырнул за стену, посуда на столе разлетелась вдребезги, одна из служанок вскрикнула, а Эллиот и Росс бросились на мраморный пол. Пули свистели над головами, дождем сыпалась штукатурка. Только секунд через тридцать воцарилась могильная тишина.
Когда все кончилось, Эллиот и Росс, поглядывая друг на друга, неуверенно поднялись.
– Консорциум платит за мое гостеприимство, – ухмыльнулся Мунро. – Я их понимаю.
Росс стряхнула пыль с одежды и повернулась к Мунро:
– Пять и две десятых против первых двухсот, без вычетов, в швейцарских франках, с поправками.
– Пять и семь десятых, и я иду.
– Пять и семь. Решено.
Мунро обменялся рукопожатиями с Росс и Эллиотом и объявил, что ему нужно несколько минут на сборы, после чего он будет готов отправиться в Найроби.
– Так просто? – сказала Росс. Будто вдруг что-то вспомнив, она озабоченно посмотрела на часы.
– Вас что-то тревожит? – спросил Мунро.
– Чешские АК-47, – сказала Росс. – В вашем доме.
Если Мунро и удивился, то не подал виду.
– Лучше их забрать, – сказал он. – У консорциума наверняка тоже припасено что-нибудь в этом роде, а в ближайшие несколько часов у нас будет дел по горло.
В этот момент издалека донесся вой полицейской сирены. Он приближался.
– Воспользуемся черным ходом, – сказал Мунро.
Через час все трое уже были в воздухе. Самолет взял курс на Найроби.
ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ: НАЙРОБИ, 16 ИЮНЯ 1979
1. КРИВЫЕ ВРЕМЕНИ
От Танжера до Найроби – 3600 миль через всю Африку, восемь часов полета
– дальше, чем от Нью-Йорка до Лондона через Атлантический океан. Эти восемь часов Росс провела главным образом за компьютером, рассчитывая то, что она называла «кривыми вероятности в гиперпространстве».
На экране была карта Африки; весь континент пересекали разноцветные линии.
– Это кривые времени, – объяснила Росс. – Мы можем оценить их относительную длину и коэффициент запаздывания.
Под картой Африки цифры показывали суммарную продолжительность различных маршрутов.