те меня, Жак? - Да, что вы. - И я улыбался в ответ обпеченными губами. - Что же от меня? - Спросил я. - Этого Бертильона я едва знаю. Да и вовсе не знаю совершенно. - А вам не нужно знать. В этом все, вся выгода. Вы возьметесь с новыми, так сказать силами, понимаете? Я кивнул на всякий случай. - Вы обладаете, мой дорогой друг, intuition from above, высшей интуицией и она поможет вам подойти к этому господину с особенной, нужной стороны. Дело в том, что... Ватсон прервался. Подошел наш знакомый официант и спросил, не нужно ли еще чего-нибудь. Ватсон, как мне показалось, как-то полуудивленно кивнул головой, потом еще в мою сторону и сказал: - Принесите сдобное, оно здесь у вас прекрасное. Потом перевел взгляд на меня в том же полуудивлением. Я не понимал. Официант удалился. - Вам не кажется, - произнес я Джону, - он какой-то странный. - Кто? - Официант. - Вы заметили? - Да, кажется...- ответил я и потер подбородок. Мой друг не спускал с меня глаз. Полуудивление преобразилось. Лицо его просветлело. - А вот здесь вы в точку дали! - Воскликнул он вдруг, широко улыбаясь, и откидываясь на спинку стула. - Это и не официант вовсе. Вот так-то, Жак! Вы молодец, я знал! Прошли первый экзамен. Я говорил Холмсу, что в вас не ошибусь. - Ватсон глядел на меня с незаслуженным содержанием необъяснимых для меня своих мыслей. - Это не официант? - Проговорил я. - Кто же? - Это подставной человек. Я нанял его. Это артист, я попросил сыграть... - Зачем? Что-то мне не понятно, - отметил я, не понимая пришла пора смеяться или обидеться. - Не вините меня, мой друг. Сработала ваша intuition from above и только. И я рад за вас и за себя. Особенно рад! Мне хотелось непременно удостовериться в вашей замечательной интуиции. Вы почувствовали что-то не то. Это... феноменально, во второго раза. И суть дела моего в том, что месье нашего, детектива, Бертильона нет. То есть он есть, но его одновременно и нет. Вместо него - другой. - Джон, вы простите, но загадки... Я не привык. - Резюмировал я. - Извините, Жан, еще раз. Мне нужно объясниться, и я объясню: Бертильон, временно исчез... может быть надолго, может быть, навсегда... Никто не знает. Вместо него клиентов принимает двойник. Общается, и как бы разгадывает преступления, но Бертильон, именно он, заочно решает задачки. Вот так. - Но как это может быть? И... - Этот сыщик, так сказать, первоклассный, выдумал этакий свой метод разгадывания уголовных дел. Не принимая своего прямого участия в расследованиях, и не показываясь на людях. Но мало того, он делает свою работу странным образом. Если у моего друга Холмса масса помощников: бродяги, мальчишки, дворовые и так далее, то здесь никого. Как это может быть? Этот Бертильон подставил вместо себя двойника, а сам занялся какими-то сугубо своими исследованиями. Это еще один номер. Так вот, дорогой друг все это интересно мне лично и Холмсу. Думаю, нельзя есть хлеб, не принимая никакого участия хотя бы в его покупке, не так ли? - Ну, а я? При чем тут я? И если я должен его найти, то как? - Я подскажу вам. И заметьте, Жак, - все это очень хорошо будет оплачено. - Ну, не в этом собственно дело, ради друга.., - замялся я и тут же пресекся. Меня интересовала сумма, потому что... Глаза Ватсона хитро улыбались и глядели именно в то место, где именно зашит, был на скорую руку рукав моего пиджака, мною же. - Вы мне, Жак, не говорите ничего лишнего. Я все понимаю. Вот...- Джон сунул руку в пиджак и достал из внутреннего кармана запечатанный сверток с деньгами. Взволнованно трепетало мое сердце, просто предательски. Ватсон должен был заметить. Но он опустил глаза и лишь подтолкнул мне сверток. Сверток распахнулся и там навскидку, я уже увидел, лежала приличная сумма. Дрожь пробежала по моему телу. И изнутри меня о громко, отчетливо сказал: «Неужели?» Я поглядел на все так же не поднимающего глаза Ватсона. Он ждал, когда я возьму сверток. Я хотел, было справедливо возразить что-то, так - на порядочный манер, и вспомнил слова доктора - не говорить ничего лишнего. И только ради того, чтобы сверток дальше не развернулся, чтобы он не разоблачился вполне, прилюдно, я пододвинул его к себе, взял и положил на колени. - Я думаю, для начала, Жак, это устроит. А дальше... Дальше надо смотреть по результатам. - Колкое что-то при этом, деловитое, холодное сверкнуло в улыбчивых глазах моего друга, но мне уже было все равно. Сумма грела мои колени. «Разумеется, деньги за простой никто не заплатит. Я сделаю все, что потребуется». И с этой мыслью сверток с успокоенной совестью моей скоро перекочевал ко мне в широкий fashion-карман. Существо мое все горело от счастья. В голове идеи, толкались одна о другую. Что можно было приобрести на этакий аванс! Вечно голодный мой желудок тут же вступил в дискуссию. Я совершенно отвлекся от Джона, почти не видел его, пил капучино, не замечая ни горючести его, ни запаха, ни вкуса. Еще я думал, что возможно сегодня, как бы поздно я не вернулся домой, обязательно попадусь на глаза арендодателя съемной квартиры и рассчитаюсь с ним тут же. Уже три месяца, как я задолжал. И только потом пойду в лавку... Великий Правитель, только потом я пойду за продуктами. «Успеть бы все провернуть» Ватсон поглядывал на меня, бойко справляясь со своей порцией. Он так же был удовлетворен. - Теперь, мой друг, вам не придется ставить на скачках. - Вы там были? - Нет, и вам не советую. У вас в палец просто въелся мел. Вы пишете ставку, а потом еще долго крутите мелок в руке. Не нервничайте в этой жизни, Жак. Это последнее дело. Вам следовало бы раньше найти меня. Мы что-нибудь придумали бы. К нашему столику подошел другой официант, настоящий, видимо. Я невольно стал изучать его, под наблюдением того же Ватсона. Мне нужно было понять... Официант, расписывая что-то на счете, поднял на меня спокойные, равнодушные глаза. - Вы еще что-то? - Поинтересовался он. Ватсон ответил за меня. - Нет, мы пойдем, пожалуй. Благодарю. Спустя немногим еще четверть часа мы вышли из кафе и направились к ближайшему парку. Ватсон разъяснял мне.