Но все когда-то заканчивается. Постепенно модуль перестало болтать, молнии стали попадать в него все реже, а картинка на виртуальном экране начала очищаться. Прошло еще двадцать долгих минут и мы, наконец, вырвались из бури. Чем менее плотной становилась атмосфера за бортом, тем быстрее наш модуль набирал ускорение, выходя на орбиту. Вскоре Марс на экране окончательно провалился вниз, превратившись в красно-желтый диск, а вокруг засияли звезды.
– Поздравляю всех с благополучным взлетом, – раздался в наушниках повеселевший голос Веррна. – Есть контакт с Шершнем, стыковка через сорок минут. Можно снять шлемы. Штаны у всех сухие, товарищи первооткрыватели? Медпомощь никому не нужна?
– Не смешно, – мрачно отозвался майор. – Со штанами полный порядок, но не сблевал я каким-то чудом. Еще немного, и захлебнулся бы в скафандре блевотиной как последний алкаш… Ты, случаем, не специально лихачил? Чтобы нам жизнь медом не казалась?
– Думаешь, я решил вас укачать? – нервно рассмеялся в ответ Веррн.
– А кто тебя знает, морду альдеянкую, – беззлобно ответил майор. – Ты под бомбежкой был когда-нибудь? Ощущения те же – лежишь и ждешь: накроет тебя или мимо пролетит. Ладно, не обижайся, это я от отходняка… Спасибо, что вывез, сокол.
– Не меня, машину благодари, – серьезно отозвался альдеянин. – Она еле живая, чудом из гравитационного колодца вылезли. На диагностической схеме сплошные отказы систем, летим в аварийном режиме. Сразу скажу, без капитального ремонта модуль больше не полетит. Сто семь попаданий молний, защита силовой установки посыпалась. Удивительно, что она в разнос не пошла.
– Не надо нас так пугать, Веррн – задрожал в наушниках голос Кати. – Мы пока не долетели.
– Не бойся, до Шершня остатков ресурса хватит, – успокоил археологиню пилот. – Если бы я не был в этом уверен, не стал бы нагонять панику. Но снова садиться на Марс я не рекомендую. Категорически.
– Ясно. Посадок больше не будет, – вмешался я в разговор. – Хватит, и так неплохо получилось. Считаю, что программу исследований первой марсианской экспедиции мы выполнили и перевыполнили досрочно. После стыковки приказываю всем принять по двести пятьдесят грамм для дезинфекции организма и профилактики психологических травм. А потом баиньки. Завтра летим домой.
Так мы и поступили. После стыковки, вытащив контейнеры с образцами и поместив их в грузовое отделение, мы, наконец, сняли скафандры. Я достал из командирского сейфа «неприкосновенный» коньяк, который мы закусили в кают-компании наскоро приготовленным ужином, повеселевшими голосами наперебой рассказывая Павлу с Алькком о своих приключениях. А затем легли спать. Бортовой интеллект Шершня уже проложил оптимальный маршрут к земной орбите, где нам готовили встречу – трансляция высадки у кратера Королева набрала на ютубе полмиллиарда просмотров и десятки миллионов лайков с дизлайками. Не говоря уже о комментариях… Я их наскоро посмотрел – те, что были на русском. Трэш и угар, одним словом. Не знал, что у нас столько экспертов в астрономии… Но в целом, все как и ожидалось – одни гордятся и радуются, другие пишут гадости, в основном упирая на то, что всю работу проделали альдеяне и поэтому полет нашей экспедиции на Марс – сплошной позор и показуха. Либо без затей заявляя, что видео, как и вся экспедиция, поддельные. Ладно, жизнь нас рассудит… Про закрытую часть экспедиции, с момента обнаружения гробницы до вылета в бурю, пока не знал никто, кроме президента Иттора и высшего руководства России. Но даже они получили лишь краткую текстовую версию событий. Межпланетную трансляцию этих материалов мы из соображений секретности устраивать не стали. Хотя, шила в мешке не утаишь…
Весь обратный полет, я провел в разговорах с Нейкой и глубокой задумчивости. Несколько раз пришлось выходить на связь с Иттором, итоги экспедиции и ход начавшейся в Москве международной конференции по признанию АОР требовали серьезного обсуждения. Товарищ майор, заметив, что я часто пропадаю в рубке Шершня наедине с альдеянами, попробовал было вызвать меня на задушевный разговор, но потерпел неудачу. По большому счету говорить мне с ним было не о чем, а приказать откровенничать он мне не мог. Впрочем, было у всей нашей компании и другое развлечение – мы смотрели в кают-компании транслируемые с конференции материалы и до хрипоты спорили, обсуждая ее ход. Там все складывалось далеко не лучшим образом, несмотря на нашу экспедицию.