— Пожалуй может выгореть это дело. Резон есть. Думать будем. Значит так, ты выздоравливай, самобичеванием брось заниматься. Все ждут твоего возвращения в строй. То, что ты очнулся, воодушевило людей. Не разрушай легенды. Только даже ради процветания своего клана или как ещё нас обозвать, не знаю. Не государством же? Просто, ради тех, кто тебе поверил, кто поверил в тебя, как лидера. Отбрось все душевные метания. Работай, я убедился, интуицией или чутьём, называй, как хочешь, бог тебя не обделил. А это порой важнее, чем десяток отлично тренированных бойцов. С бойцами ты можешь победить, можешь не победить. А вот с чуйкой, ты можешь просто избежать схватки. Или даже врагов сделать союзниками. Количество карт в колоде неизменно. Комбинации известны, главное, раздачи обыграть и блефануть, где надо, где надо паснуть. А по итогу, банк сорвать.
— Ладно, Николай, попробую!
— Попробовать ты можешь, Машку за ляжку! Блин, не удачно скаламбурил. Не суть, должен ответить с кристально ясным взором, поедающим офицера глазами — так точно!
— Так тошно! Герр майор!
— Вольно! Мы тут посовещались и решили, негоже рядовому командовать старшинами и сержантами, а и тем более страшным прапорщиком. В общем, присваиваем тебе звание старшого лейтенанта. Так, что товарищ офицер, служба ждёт.
— Могли бы хоть майора дать!
— Заслужил бы, дали. А пока ты больше чем на старлея не тянешь. Всё тебе в пострелялки играть. Вот подрастёшь тактически и стратегически, тогда может капитана и дадим. А до майора, это может к пенсии!
— Какая же ты сволочь, Николай! Могли бы, отцу нации дать солиднее!
— Отдыхай, давай! Надёжа народа! Спаситель отечества. Отец местной демократии.
Такой вот разговор, наведший меня на долгие раздумья. На тяжёлый выбор. И очередную авантюру.
Глава 5
Два месяца работы, хуже раба на галерах! Каждый день, бумаги. Отчёты, доклады, разрешения и запреты. Поездки с охраной. Ещё Маша, телохранитель мой малолетний. Хотел отправить в Россию, сбежала паразитка. У нас есть не большая школа. Дети появились. Есть уже и рождённые здесь. Но те, кто в школу ходят, это попавшие сюда с родителями. Первым делом учим всех русскому языку. Доминанту английского изводим под корень. Порой забавно, индус с эфиопом, кое-как общаются на русском языке. Но ведь понимают друг друга. А это очень важно. Никого насильно не заставляем. Детей да, для них образование обязательно, как и изучение русского языка. Маша, пусть пигалица, зато африканских детей учит. Получается у неё. Ещё бы! Дочь вождя клана, сама убивает. Внимают ей, любо-дорого. Взрослые, ходят в вечернею школу. Тут больше, добровольно принудительно. Сами идут, ибо необходимость понимать, соседа по строю. Или коллегу по работе. Изучают и английский и французский и немецкий. По желанию. Поощряется, но кто не хочет, никаких репрессий для тех нет. Нас стало больше за эти два месяца, на тридцать семь человек. Выкупили у Пьера рабов. И так пришли люди. У всех свои причины. У нас даже экономист появился, своеобразный парень. Типа он австриец, и никто больше. Русский язык знал, путь в скромном объёме, знал. Сестра его, примечательная личность. Вроде как дизайнер оформитель интерьеров. По-русски с трудом. Всё думали кем её пристроить. Решилось всё само, у неё появились заказы. Дома же строим, пусть по малу, но люди хотят индивидуальности. Присматриваюсь пристально к ним. Пока полных прав у них нет, однако в долину допустили. Выпустили мы суррогатные деньги, разовые чеки, обеспеченные золотом. Любой, кто имеет чек, может прийти в банк и получить причитающееся на него золото. Чек уничтожается. Но они ходят по рукам, как нормальные деньги. Выпустили мы немного монет из серебра, сплава серебра с золотом и чисто золотые. Ходят у нас рубли России. В Китеже, ходит вообще всё, что считают денежными знаками. Нас стало более двухсот человек. Почти пятьдесят человек живёт в Китеже. Обычно мы туда новичков отправляем, за исключением редких специалистов. Или за кого поручаться уже полноправные граждане нашего анклава. В Бывшем Вавилоне, он теперь принципиально Иерихон. Злая шутка? Живёт человек двадцать. И пара хуторов у нас образовалась. В них ещё два десятка человек живёт. Остальные в Надеждинске.