— Прорвемся, — сказал Вован. — Ночью, насколько я в курсе, греки не ходят. Да и персы тоже.
— Тебе лучше знать, — согласился Бобров. — Так вот, дальше. Они там себе воюют и пусть воюют. Нам до них нет никакого дела. У нас дела совсем в другой части света. Еще раз повторю, что с активностью или с противодействием мы можем столкнуться только в восточной части Средиземноморья. Все остальное время нам может угрожать исключительно стихия.
— Одиннадцать лет, — сказал Серега задумчиво. — Долгонько, однако.
— Ну да. Но, тем не менее. Так вот, в триста двадцать третьем году Александр помрет…
— А от чего? — заинтересовался Петрович.
— От неизвестной болезни, — сказал Бобров. — Сам понимаешь, в ту пору диагностика сильно хромала, а в наше время поставить диагноз нет никакой возможности в связи с отсутствием объекта.
— Посмотреть бы, — загорелся Петрович.
— А оно тебе надо? — вставил слово Серега. — Историю поменять хочешь? — и он хитро посмотрел на Боброва.
— Да нет, — смутился Петрович. — Просто интересно.
— Никто ни на что смотреть не будет, — сказал Бобров. — Это случится в Вавилоне, а туда добираться надо несколько месяцев и не факт, что доберешься. Придется тебе, Петрович, на неграх тренироваться.
— Ну, на неграх любой сможет, — сказал Петрович. — А вот с Александром Македонским было бы гораздо интересней.
— Зато на неграх без последствий, — предостерег Серега. — А вот, если с Александром не прокатит, то возможны варианты. Причем, самый из них гуманный это поедание дикими зверями.
Петровича передернуло.
— Вот умеешь ты убеждать, — сказал он.
— Обращайтесь, — кивнул Серега.
— Так я продолжу, — помедлив, сказал Бобров. — Можно, да. Так вот, нас интересует исключительно триста двадцать третий год. Александр, значит, отойдет от дел. Причем, совсем. А его ближайшие друзья-сторонники тут же примутся делить наследство. Наследства будет много, и они почти передерутся. Самый из них хитрый — Птолемей, пока остальные станут выяснять отношения, прихватит с собой саркофаг с телом Александра и слиняет. Отправится он прямиком в Египет. С ним, кстати, упорхнет и наша знакомая Тайс Афинская. Ну, про нее я вроде вам уже рассказывал. А нам интересен еще один друг детства царя, некто Неарх. И интересен он не только тем, что оказался не похож на остальных завистливых и жадных якобы друзей, но в основном тем, он оказался великим мореплавателем и путешественником. И вот, когда остальные «друзья» погрязнут в разборках, Неарх поступит неординарно — он попросит себе флот.
— Я бы тоже флот попросил, — сказал вдруг Вован. — А что за флот-то? Вдруг такой и просить не стоит.
— Перед тем как попросить себе флот, — продолжил Бобров, переждав реплику Вована. — Неарх проплывет от устья Гидаспа, где будет построен гигантский флот в восемьсот кораблей…
— Ого! — воскликнул Вован. — А вы мне тут десяток впарили и считаете это огромным одолжением.
— Не суетись, — поморщился Бобров. — С этим флотом, — продолжил он. — Неарх спустится в Аравийское море и, исследовав его северное побережье, доберется до Персидского залива. Потом, таким же образом изучив его побережье, доплывет до устья Тигра и поднимется к Вавилону, где уже будет находится Александр. Тот решит обратить взор в сторону моря и исследовать страны, лежащие к югу от знойной Аравии. Ну а кому поручить командование флотом? Не Пердикке же, любовью которого станут боевые слоны. Слоны плохо сочетались с триерами. Поэтому Александр и поручит флот Неарху. Некоторые ученые потом говорили, что, мол, Неарх сам вызвался. Но нам-то без разницы, сам он или не сам. Нам важен факт. А факт таков, что флотом будет командовать Неарх. Флот станет строиться под Вавилоном и флотоводцев, в смысле, капитанов будут собирать со всей империи Александра. Там будут греки, финикийцы, киприоты, египтяне и даже, блин, побежденные персы. Еще бы, ведь флот составит почти две тысячи единиц.
— Сколько, сколько! — ахнул Вован.
— Две. Тысячи. Кораблей и судов, — подчеркнул каждое слово Бобров. — Одних боевых триер будет восемьдесят. А ведь будут еще специализированные лайбы для перевозки лошадей, транспортники и обычные лодки. Для меня до сих пор загадка, как они собирались плыть по океану на лодках.