— А-а, такты об этом. Виноградарь, конечно. Тут большинство таких, виноград, овцы, огород. Вот, пожалуй, и все увлечения.
— Ну коли так, то есть два способа. Лучше конечно, применить оба сразу.
Первый, это демпинг, а второй — скупка долговых расписок. Если же таковых нет, надо его, гада, загнать в долги.
— Ну-у это долго, — несколько разочаровано протянул Бобров.
— Хочешь скоро — поручи дело Евстафию, — назидательно сказал Юрка.
Бобров поблагодарил, и Юрка со спокойной совестью отбыл в большой мир заниматься многотрудным делом развешивания лапши по многочисленным ушам. А Бобров призвал Андрея как самого большого знатока вина в округе. К демпингу, предварительно попросив разъяснить термин, Андрей отнесся сугубо отрицательно. Вина в округе изготавливали много, цены были невысокими и на грани рентабельности и демпинговать означало работать в убыток. Долги, по его словам у соседа, конечно, были, но несущественные и их в принципе можно было легко погасить при наличии желания.
Тогда Бобров, которому за время беседы с Андреем пришла в голову занятная мысль, спросил можно ли испортить вино во время брожения и каким способом это можно сделать без применения грубой военной силы. Андрей долго не думал, он был знаком с действием дрожжей при приготовлении хлеба.
Оставалось только дождаться нужного момента.
Но до времени сбора винограда было еще далеко, потому что само лето должно было начаться только послезавтра. Однако подготовиться надо было. Поэтому Бобров пошел к Евстафию и попросил выделить тройку ветеранов для особо деликатного дела. Евстафий поинтересовался, какими такими особенностями должны обладать бойцы и, получив ответ, задумался. Но пообещал через месяц таковых подготовить, не спрашивая, для чего они Боброву могли понадобиться. Надо будет — сам скажет, а нет, значит нет.
Довольный Бобров внес в список товаров для Юрки сухие дрожжи к сбору винограда, и на этом пока успокоился.
За всеми заботами подошло время спуска военного корабля. Действо опять обставили со всей надлежащей торжественностью, но на этот раз гостей из города не было. Были только все свои. Причем, хотя явка и не была обязательна, пришли все. Отдельно стояли работники кухни во главе с Ефимией, ставшей еще круглее и солиднее, статус которой подчеркивала заткнутая за пояс ложка на длинной ручке, рядом с трудом разместилось поместное войско и здесь соблюдающее видимость строя. Исключение составляли находящиеся в нарядах и караулах. Отдельно, не смешиваясь с бойцами, стояли их жены и дети. Андрей и дядя Вася стояли каждый во главе своих тружеников, Петрович поместился вместе с Вованом и Серегой среди судовых команд. Ну а мастеровые распределились по всей остальной площади, потому что они сегодня были не зрителями, а участниками события.
Наконец, Бобров, окинув собравшихся орлиным взором, махнул рукой, и тотчас всё пришло в движение. Из трубы котельной повалил густой дым, забегали мастера, в недрах длинного здания верфи загудела лебедка и торцевая стенка здания стала медленно подниматься вверх. Стоявшие с краю наиболее нетерпеливые заглядывали внутрь, нотам ничего не было видно за сплошной завесой пара и дыма.
Поднявшись вверх, стенка замерла. Зато напряглись тросы уходящие вниз, к зеркалу бухты. Раздался протяжный скрип и снизу медленно и плавно поднялась длинная площадка. С площадки лило. Достигнув уровня пола верфи, площадка замерла, громко лязгнув. Народ зашумел. Из чрева верфи показался нос корабля. Толкаемый неведомой силой, корабль медленно наезжал на площадку. Народ снаружи впечатлился, до того корабль выглядел большим. Нос, украшенный блестящим бронзовым тараном, был совершенно не похож на привычные оконечности боевых триер. А корабль все выезжал и выезжал. Знатоки, всегда имеющиеся среди народа, отметили отсутствие кринолинов для гребцов верхнего ряда и прямые не заваленные внутрь борта. Отсутствовали также портики для весел. Ну этим можно было удивить только людей свежих, совершенно не знакомых с местными реалиями. Ни одно из судов поместья не могло похвастаться наличием весел.
Наконец, корабль выехал весь. У собравшихся вырвался единый вздох — он был просто огромен. Наверно они просто не видели настоящей триеры, которая, по слухам могла достигать и сорока метров длины. Бобров про себя усмехнулся. Для него и эта была вполне достаточна. Кстати, не все разглядели еще одну особенность — круглую корму. Вот уж чего не было у нынешних триер. Но попутную волну еще никто не отменял.
— А сейчас! — крикнул Бобров со своего возвышения. — Мы должны дать кораблю имя, потому что не пристало плавать кораблю безымянным! И имя должна дать обязательно женщина! И эту женщину вы все хорошо знаете! А некоторые даже слишком хорошо!