— И Спарта, наверное, единственная страна, — продолжил Бобров, — где бедность правящего класса была признана официальной доктриной.
— Ты бы не так академически излагал, — поморщился Серега. — А то политинформацией попахивает.
Бобров сбился и виновато посмотрел на девчонок. Серегу он проигнорировал, но замечание учел.
— Вобщем так, — продолжил он. — Жили себе мирные ахейцы на Пелопоннесе и вдруг заявились воинственные спартиаты или гераклиды, как они себя называли, и захватили их вместе со страной. И не просто захватили, а сделали чем-то вроде рабов. Ну может быть статусом чуть повыше. А потом, кроме того, что заставляли работать, они еще на них тренировались и оттягивались. Но ежели вдруг война с кем-нибудь посторонним, то бедолаг ставили в общий строй, правда, в качестве легковооруженных.
Бобров потянулся и пожаловался:
— Все-таки лежа вещать не очень удобно. Девчонки, раздвиньтесь немного — я приподнимусь. Во-во. Итак, про воспитание молодого поколения вы вроде знаете.
— А как же, — самодовольно сказал Серега. — Неполноценных младенцев сбрасывали со скалы.
— Как же так?! — ужаснулись девчонки.
— Ну как, — Серега взял на себя роль рассказчика. — Отец приносил новорожденного к старейшинам и те его тщательно осматривали. И если младенец был слаб, хил или имел какие-то пороки, его бросали в ущелье Апофеты. Ну, а если все нормально, то отдавали отцу для кормления. Кстати, отца тут же наделяли участком земли.
— Да уж, — сказал Бобров. — Не мешало бы и нам ввести такую практику, — и, заметив, что Златка приподнимается на локте, поспешил ее успокоить. — Нет, нет. Не насчет пропасти. Я имею в виду земельные участки родителям. Что-то типа материнского капитала. Продолжай, Серега.
— Да я вообще-то все, — произнес Серега смущенно. — Давай уж ты.
— Знаток, — проворчал Бобров. — Как-то ты выборочно все запомнил. Наверно то, что ближе.
— А что? — сказал Серега с вызовом. — Я считаю, правильный подход. Зато, каких воинов выращивали.
— Вот именно, что воинов, — ответил Бобров. — Они ж кроме как подраться, ни что больше не годились. Знаменитое спартанское воспитание предполагало исключительно физическое развитие плюс непрерывное закаливание. Образование в Спарте не ценилось. Воину не пристало быть образованным, считалось, что природной хитрости ему вполне достаточно. Вот и плющили бедолаг до тридцати лет. И только после этого срока спартанец считался вполне самостоятельным. Хотя, конечно, жениться можно было уже в двадцать. Кстати, насчет жениться. Девушек в Спарте воспитывали точно так же как и юношей. Правда делали скидку на физиологию и, если пацанов в семь лет отдавали в воспитательные дома, то девчонок воспитывали дома. А так все то же самое: бег, прыжки, метание копья, борьба. Минимум одежды. Юные спартанки довольствовались куском ткани повязанной на бедрах. А вот отношение к спартанкам со стороны мужчин всех возрастов было крайне уважительным и, можно сказать, рыцарственным. За внимание красавиц мужчины, вернее, юноши сражались на гимнастических соревнованиях. И наоборот, во время соревнований девушек выбирали себе суженую. С юности девушки чувствовали себя полноценными членами общества, гражданками, принимали активное участие в делах общества. Женщины пользовались уважением мужчин, поскольку разделяли их увлечения военным делом, их патриотизм и политические взгляды. Но при всей общественной активности спартанки во все времена славились в Греции своей домовитостью, умением вести хозяйство и сохранять домашний очаг.
— Вот, — сказал Серега и назидательно воздел палец. — Домовитостью славились. А наши? — он посмотрел на Дригису, и ловко увернулся от брошенной подушки.
— Перестань, — поморщился Бобров. — Совсем за своими бочками жизни не видишь. Чтоб ты знал, Златка командует всей усадьбой и давно, а Дригиса сейчас вроде главы Счетной палаты. Так что, куда там спартанкам.
Девчонки с двух сторон чмокнули Боброва в обе щеки и победно посмотрели на Серегу.
— Ладно, — проворчал Серега. — Расскажи-ка лучше про Фермопилы. По-моему, именно там проявилась наиболее ярко суть спартанства.
— Ну-у, — сказал Бобров, подкладывая под спину подушку. — Фермопилы это, скорее, красивая легенда. К примеру, там стояло объединенное греческое войско в количестве, по разным данным, от пяти до восьми тысяч. И спартанцев там было ровно триста. Вот здесь легенда не врет. А персы явились, если верить современным нам авторам, войском в восемьдесят тысяч.