Всё выходит из-под контроля, сейчас я должен делать предложение, а не идти к постели и не облизываться, смотря за тем, как виляет попкой моя будущая жена. Подводит меня к постели и толкает на неё, забираясь сверху.
— Помнится мне, я задолжала тебе стриптиз? — проводит пальчиками по моим губам.
— Разве ты не расплатилась? — ловлю губами пальцы, целую, кусаю.
— Нет, — с улыбкой отвечает любимая.
Тянется к своему телефону, включает Sam Tinnesz — Play with Fire.
— Даже так, — улыбаюсь и сажусь к спинке кровати, чтобы освободить больше места Заразе.
— Давно готовилась, не знала, когда лучше станцевать, — смущается.
А дальше происходит то, чего я не ожидал от своей Заразы. Она начинает двигаться в такт музыке, изгибаясь так, что у меня кровь в венах кипит. В паху все твердеет, руками сжимаю подушки и неотрывно смотрю, как любимая скидывает платье, лифчик, трусики. Схожу с ума от потребности прикоснуться к ней.
Она подходит ближе, соблазняя, совращая, и в последний момент отстраняется, чтобы подразнить, продлить чувство предвкушения. Но стоит ей в очередной раз приблизиться ко мне, как я хватаю её и подминаю под себя.
— Попалась, — рычу в губы и целую страстно, кусая губы, подразнивая языком язычок Заразы.
— Денис, — стонет любимая.
— Поздно, — мне окончательно снесло крышу.
Переворачиваю любимую на живот и подтягиваю к себе упругую попку, шлёпаю и кусаю.
— Денис, — стонет любимая.
Раздеваюсь и продолжаю кусать аппетитную попку. Раздевшись, притрагиваюсь к любимой, ощущаю, насколько она мокрая и готовая для меня. Единственное, что меня сдерживает резко в неё войти, это ребёнок. Пристраиваюсь к любимой сзади, провожу рукой по позвоночнику, сжимаю ягодицы и осторожно вхожу, медленно, от этого наслаждение острее. Любимая стонет и пытается насадиться на меня, но я сдерживаю её, контролирую.
— Теперь главный я, — говорю Заразе и кусаю её за спину, шипит и стонет, когда я вхожу до конца.
— Денис! — кричит любимая, стоит мне выйти и резко войти.
Сдерживаться становится сложнее. Голова кружится от её запаха, тихих стонов, не могу больше.
Толчок, шлепок, толчок, и так до бесконечности. Стоны, крики, мокрые тела. Меняю позу и придавливаю любимую своим телом, вхожу, кусаю за шею. Ножки заразы обнимают меня, прижимая к себе, ногти впиваются в спину. Страстные слова от любимой, плавные движения, сменяющие рваными, быстрыми толчками, возносят нас на вершину экстаза.
— Денис! — кричит зараза, содрогаясь подо мной.
Сжимаю её волосы в кулак и вхожу в последний раз, чтобы взорваться и потеряться в любимой навсегда.
Переворачиваюсь на спину, утягивая за собой Заразу. Любимая устраивается на груди и слушает стук моего сердца, а я перебираю её волосы и считаю себя самым везучим засранцем.
— Люблю.
— И я, Заразочка моя.
Я так и не сделал предложение, всю ночь Зараза отвлекала меня своим сексуальным телом, манящим взглядом. Уснули мы только под утро, уставшие и довольные.
Проснувшись, первым делом прижал к себе любимую. Улыбнулся. Рядом, конечно, она рядом, просто этот невезучий номер, мало ли.
— Денис, задушишь, — весело смеётся Зараза.
Открываю глаза и подминаю под себя счастливую и довольную женщину.
— Подожди секунду, — вскакиваю с кровати и ищу в пиджаке коробочку, нашёл.
Возвращаюсь к любимой, она завернулась в простынь и смотрит на коробочку с интересом.
— Любимая, все должно было произойти по-другому. Я должен был одеться в красивый костюм, ты — в своё прекрасное платье, планировал клубнику макнуть в сливки, а сверху положить кольцо, но ты меня отвлекла, — боже, что я несу?
— Успокойся и дыши, — улыбнулась Зараза. — Иди, возьми клубнику и макни в сливки, в чем проблема?
— Все должно быть красиво, а не так
— Ну не знаю. Меня и сейчас все устраивает: сексуальный голый мужчина держит заветное колечко и волнуется, что может быть лучше? — с улыбкой спрашивает любимая.
Усмехаюсь, забираюсь на кровать поближе к Заразе, беру её красивую ручку и одеваю кольцо.
— Ты согласна стать моей женой?
Любимая закусывает губу, но все же не сдерживается и смеётся.
— Ты все перепутал. Сначала нужно было спросить, потом одеть.
— Ммм Да?
— Да какая разница. Я согласна. Слышишь? Согласна!
Хватаю Заразу на руки и кружу по номеру, потом мы падаем на кровать и целуемся.
— Ты у меня такой смешной, — улыбается любимая, рассматривая колечко.
— Тебе нравится?
— Да, очень красивое.
— Скажи, а почему ты не напоминала о другом предложении?
— А зачем? Если ты хочешь на мне жениться, ты женишься. А если тогда был благодарный порыв, то нет. Я просто не давила.
— Люблю тебя, — целую.
— И я. Поехали домой.
— Хорошо.
Мы приводим после себя в порядок номер, насколько это возможно. Едем в квартиру Кати, по дороге ей звонит отец и предлагает навестить могилу матери перед отлётом.
— Езжайте, я встречусь с другом. Не переживай, хорошо?
— Точно?
— Да. Ну я у тебя, словно маленький мальчик, прекращай, — наигранно хмурюсь.
Как только мы заезжаем во двор дома Кати, за нами следом приезжает тесть. Любимая целует меня и пересаживается в машину к отцу. Я пока не решил, как к нему относиться. Он меня восхищает, но с другой стороны, я знаю о нём многое. Но за любимую спокоен, он любого убьёт, в прямом смысле этого слова, кто посмеет причинить ей боль.
Набираю Гену.
— Какие люди!
— Привет, может, встретимся, поговорим?
— Мне так хочется послать тебя нахуй! Ты меня год посылал, отказывался от помощи. А я каждый долбанный раз писал и спрашивал о твоём здоровье. Ты даже мне приезжать запретил из-за своих заскоков. А теперь, давай поговорим?!
— Ну да — ухмыляюсь, знаю, что поймёт.
— Сука ты, Ден. В моем любимом ресторане, понял? И платить будешь ты, — отключился.
Да без проблем.
В ресторан я приезжаю первым, заказываю кофе, смотрю на прохожих. Как странно иногда оказаться в старом месте и почувствовать себя другим. Помню, как здесь же заказывал Аллу, сейчас от этого только коробит. Нужно было слать всех и подальше. Умные мысли приходят поздно, однозначно.
В кафе вошёл друг. Выглядел он впечатляюще. Сутками в спортзале торчал, что ли? Накаченный, стройный, взгляд тот же, но что-то изменилось. Ха, да, он никого не клеит, идёт, хмурится.
— Привет, — бурчит Гена.
— И я рад тебя видеть, — улыбаюсь.
— Что хотел? — ещё дуется.
— Поговорить. Узнать, что с тобой произошло, точнее, что с твоим телом? Где щуплый брюнет? Или у тебя новое амплуа?
— Заткнись. Решил заняться своей фигурой, что в этом плохого?
— Да нет, все норм. Хотя нет. Ты со школы был дрыщём.
— Отвали. Захотел, накачался, если бы мне можно было тебя навещать, то увидел бы, как я менялся, и не смотрел бы на меня сейчас так.
— Ладно, остынь. Неплохо, но мне непривычно. Девчонки, наверное, пищат.
— Если бы, — хмурится.
— Не понял.
— Я походу влюбился, — убитым голосом говорит Гена.
Заядлый бабник, срубивший на этом целое состояние, влюбился в одну.
— Может, пройдёт?
— Ты шутишь сейчас? Ты меня слышал? Я, мать твою, влюбился!
— Да не паникуй ты. Давно?
— Два месяца прошло. После того, как тебе позвонил насчёт той бабы, меня менты и встретили возле подъезда. Высосали всю кровь, уроды. Объяснял им, что просто хотел трахнуть, зачем мне её убивать? В общем, решил остаться в России после этого. Все равно запретили уезжать. Купил квартирку в спальном районе, жил в своё удовольствие. Бабы, клубы, бабы. Ты знаешь, я в своё время срубил немало денег, мне теперь до старости хватит. И это, блин, скучно. Мне надоело все. Хотя я продолжал так жить. До определённого дня. Утро, как сейчас помню. Решил ночную гостью ещё раз натянуть. Работаю в поте лица, девочка визжит, и тут настойчивый стук в дверь. Игнорирую, продолжаю работать, кончить-то хочется. А кто-то надоедливый все стучит. Кончить не могу. Слезаю с девчонки и иду открывать дверь, прям в чём мать родила. Открываю, а там маленький ангел. Маленький такой, лицо сердечком, большие голубые глаза, прям огромные, маленький вздёрнутый носик и губки, маленькие пухлые губки. Я завис, понимаешь? Чё ты ржёшь! Я ему тут душу изливаю, а он ржёт!