Ни одна империя не станет полноценной заменой преимуществ прямого глобального доступа. Даже китайские города активно укрепляют международные экономические связи на основе сравнительных конкурентных преимуществ, а не геополитических соображений. Ежегодные торговые обороты с каждым из крупнейших торговых партнеров провинции Сычуань — США, Европой и AСЕАН — составляют около 10 миллиардов долларов, поэтому власти провинции намерены укреплять налаженные связи. Торговая дипломатия между городами отражает поворот в сторону функционального, а не политического мира.
Даже такие столицы, как Лондон, могут действовать как независимое государство. Чтобы сохранить единство Англии в начале XIII века, король Иоанн Безземельный согласился включить в Великую хартию вольностей специальные положения, предусматривавшие особые права для лондонского Сити, прозванного «квадратной милей» из-за своей небольшой площади (сейчас это Корпорация лондонского Сити). В настоящее время его руководство и лорд-мэра, которые путешествуют по всему миру, представляя Сити и заключая финансовые соглашения при полной поддержке Министерства иностранных дел Великобритании и мэра Лондона, избирают 24 тысячи компаний. В отличие от политиков популистского толка, активно выступающих против ЕС ради получения голосов у такого же невежественного электората, лидеры лондонского Сити прекрасно понимают значение торговли с еврозоной — в долларах, иенах или юанях — для экономики страны.
Существует еще одна причина, по которой сегодня бывшие мэры становятся главами государств чаще, чем когда-либо ранее. Для решения глобальных проблем современности, например климатических изменений, города делают не меньше, а то и больше национальных правительств. Сорок крупнейших городов мира запустили собственные проекты по снижению выбросов парниковых газов (под названием С40) в обход межгосударственных переговоров, которые не более чем сотрясают воздух. Мэры и администрации городов Китая направляют сотрудников в Копенгаген, Токио и Сингапур, чтобы обучить их сочетать инновации с обеспечением жизнеспособности и получить конкурентное преимущество. (Действительно, дипломатические отношения европейских стран с Китаем сегодня сводятся к прямым контактам бизнес-ассоциаций крупных городов и обмену коммерческими технологиями, повышающими эффективность и устойчивость экономики Китая.) Для того чтобы выяснить, как решить чуть ли не самую важную в данный момент проблему устойчивой урбанизации, вы обращаетесь во Всемирный саммит городов в Сингапуре или Всемирный конгресс «умных» городов в Барселоне — или заходите на разнообразные сайты, где эксперты, активисты и менеджеры из сотен городов мира обмениваются информацией по этим вопросам. Но вы уж точно не обращаетесь в Генеральную Ассамблею ООН. «Городская дипломатия» уже привела к созданию таких организаций, как Объединенные города и местные власти, а также еще более двух сотен межгородских обучающих сетей, что в совокупности превышает количество международных организаций, вместе взятых [11]. Учитывая, что города определяют себя в зависимости от степени связанности, а не суверенитета, можно предположить, что глобальное общество будущего, скорее всего, возникнет на основе межгородских, а не международных отношений.
ЧАСТЬ II
НЕОТВРАТИМОСТЬ ДЕЦЕНТРАЛИЗАЦИИ
ГЛАВА 3
ВЕЛИКАЯ ДЕЦЕНТРАЛИЗАЦИЯ
Второй закон термодинамики: рано или поздно все превращается в дерьмо. Это говорю я, а не энциклопедия «Британника».
Салли из сериала Вуди Аллена «Мужья и жены» (1992)
ПУСТЬ ПЛЕМЕНА ПОБЕДЯТ
Самый мощный политический импульс, подталкивающий нас к связанному миру, казалось бы, указывает в обратном направлении — децентрализация. Децентрализация — это постоянное дробление территории на все более многочисленные (и мелкие) территориальные образования, от империй до наций, от стран до провинций, от провинций до городов. Децентрализация — крайнее выражение стремления племен, территориальных общин и приходов контролировать собственную территорию, поэтому она ведет нас в эру всеобщей связанности. Децентрализация — это геополитическое воплощение второго закона термодинамики, согласно которому все системы стремятся к состоянию максимальной энтропии. Крупномасштабная децентрализация ведется на протяжении веков: независимость Америки от Британии стала вехой на пути распада европейских глобальных империй, затем в начале XIX века о независимости от Испании объявили Мексика и Колумбия. Исторически завоевательные войны создали крупнейшие колониальные империи, но в период деколонизации после Второй мировой войны борьба за независимость велась по всей территории Африки и Азии. (Карты 12 и 14 к этой главе приведены на вклейке.) Распад Советского Союза стал последним масштабным актом децентрализации в XX веке, в результате более десятка наций обрели свои государства, о существовании которых большинство европейцев не подозревали вплоть до 1991 года. Вследствие всех этих волн децентрализации число членов ООН увеличилось с сорока пяти в 1945 году до почти двухсот в наши дни. К середине нынешнего столетия в мире будет примерно 250 независимых государств. Если к политике и применимо такое понятие, как судьба, то она точно в децентрализации, а не в демократии.