«И в чем здесь интрига?» - спросил себя Зандер, но ответа на этот вопрос у него так и не нашлось. Данных не хватило.
Зато, наблюдая за этими двумя, - капитаном и Э клана Мишельер, князь Трентский пришел к выводу, что, если капитан все еще с Габриэллой не переспал, то наверняка сделает это в ближайшее время. Во всяком случае, по ощущениям, все шло к тому, что Ламот-Уданкур станет ее постоянным партнером.
«Не мужем… - решил Зандер. – Хотя, о чем это я? Если он герцог, то вполне подойдет Габи и как супруг».
Знатен, наверняка небогат и не жигало, отличный кандидат в принцы-консорты.
Еще большую загадку представляла собой виконтесса де Габардан. В отличие от Габи, вместе с которой, как вскоре выяснилась, она росла в Беарне, эта девушка даже не думала притворяться провинциальной простушкой. Умная, великолепно образованная и воспитанная в лучших традициях франкской аристократии, виконтесса не робела даже в присутствии принцессы-наследницы. Но больше всего занимала Зандера система отношений, которую он уловил буквально с первого взгляда на собравшееся общество. Берунико де Габардан явно запала на Габриэллу Э’Мишельер, и та, что удивительно, отвечала ей взаимностью.
«Впрочем, возможно, эти отношения начались не сейчас, а уходят корнями в их общее прошлое? У девочек такое, кажется, случается… У мальчиков, впрочем, тоже».
Возможно, что так все и случилось. Детская любовь, уединенный замок… Однако дело явно не ограничивалось давней привязанностью, но, главное, что система отношений, которую увидел Зандер, отнюдь не исчерпывалась связью Габи-Бери. По первому впечатлению, Тан, которому через две недели предстояло жениться на герцогине Перигор, тоже вел с юной виконтессой молчаливый, но от этого не менее интригующий диалог. И, судя по тому, что говорили глаза девушки, спать она была готова с обоими Мишельерами. Мария Перигорская все это видела, - ибо никто особенно и не скрывался, - и, разумеется, дико ревновала, но вмешиваться тем не менее не спешила и, судя по всему, не будет этого делать ни сейчас, ни в будущем, как, впрочем, и капитан Ламот-Уданкур, который тоже все видит и понимает, но резких телодвижений делать не станет. Этому довольно-таки брутальному мужчине шашни между его женщиной и какой-то левой пигалицей очевидным образом не нравились. В его глазах Зандер рассмотрел ревность собственника, но, похоже, капитан знал, где проходят границы дозволенного: герцог или нет, он всего лишь капитан Ламот-Уданкур, а Габи – второй человек в большом клане и боевой маг вне категорий.
«Да уж, драма!» - покрутил мысленно головой Зандер, удивленный всеми этими сложностями.
Но вскоре он должен был признать, что ситуация выглядит куда драматичнее, чем он думал еще минуту назад. В сложную систему отношений между тремя женщинами и двумя мужчинами встроилась еще одна фигура. Эва Сабиния явно приценивалась к Тристану Мишельеру, но при этом откровенно ревновала Габи сразу к двум претендентам на ее тело: и к мужественному герцогу-капитану, и к юной подруге детства. Тем большим сюрпризом для Зандера оказалось то, что, похоже, и сама она раздумывала над тем, не затащить ли в постель красавицу-виконтессу.
«Мне такое не переварить, - понял Зандер, вполне оценив открывшуюся перед ним «конструкцию», - разве что Анаис разберется и потом мне все растолкует. А я пас. Я лучше натурфилософией займусь… Она проще».
И он, разумеется, был прав.
***
- Есть разговор, - невзначай подошел к нему Тристан Мишельер.
Сказал тихо, но не шепотом. Не таясь. И выражение лица у него при этом было такое, словно тан пошутил или бросил мимоходом что-то такое, ничего не значащее, типа, «рад тебя видеть». Но и это не все. Воздух вокруг них подернулся на мгновение чем-то вроде голубоватой дымки. Если специально не присматриваться, скорее всего, даже не заметишь. Зандер в этих техниках был не силен, но догадался, что ни губ их никто сейчас не увидит, ни сказанных слов не услышит, а услышав, не разберет.