- Я знаю одного д’Эрваля, - нахмурилась Габриэлла. – Это муж твоей тетки, ведь так? Робер Констан д’Эрваль заместитель председателя Дворянской ложи. Но Рене д’Эрваль? Может быть, у твоего дяди есть сын или брат? Хотя причем здесь брат?
- У него есть только дочь… - покачала головой Мария, она была полна недоумения и к тому же явно растеряна. - Моя кузина Анна Мария де Сегюр, но она в завещании не упомянута. И я не знаю, откуда взялся этот Рене д’Эрваль. Даже если он родственник дяди, у него не может быть никаких прав на мой титул. Дядя не слишком родовит, оттого и кузина носит фамилию матери, а не отца. Император давал на это специальное разрешение.
- Оставим пока этого неизвестного нам д’Эрваля в стороне, - предложил Зандер, который уже знал ответы на все вопросы. И все-таки даже у него имелись кое-какие сомнения, которые он хотел сейчас развеять или, напротив, подтвердить. – Почему он, а не Селин?
- Мне бы не хотелось…
- Мария, - остановил супругу Трис. – Здесь все свои, и Зандер наверняка спрашивает не из праздного любопытства.
Было видно, Марии очень не хочется говорить на эту тему, но просьба мужа, больше похожая на приказ, требовала от нее откровенности.
- Селин – бастард, но не моего отца, а моей матери, - поколебавшись еще немного, сказала наконец она.
- То есть, ваш отец знал, – уточнил Зандер, - и специально остановился на этом вопросе. Я правильно понимаю?
- Да, - поморщилась Мария. – Там есть приписка с разъяснением, почему не она, а этот Рене д’Эрваль.
- Ты проверяла завещание на подлинность? – впервые вступила в разговор Эва Сабиния.
- На подлинность? – удивленно переспросила Мария. – Но зачем бы мне это делать?
«А ведь кажется умной женщиной, - покачал Зандер мысленно головой. – Впрочем, даже мудрецам свойственно ошибаться, ибо они тоже люди»[2].
- Затем, что ты пока завещания не составляла… - напомнила принцесса.
- Незачем было, - пожала плечами Мария. – Я помню, отец говорил, что там все расписано на три поколения вперед.
- Ты не составляла завещания, - повторила принцесса, - и не знала содержания завещания твоего отца.
- Согласна, это было довольно-таки глупо с моей стороны, - признала герцогиня Перигор-Мишельер. – Как-то в голову не приходило.
- И прочла только теперь, да и то лишь по просьбе Зандера? – уточнила принцесса.
- Да, так вышло.
- И неожиданно для себя нашла в завещании целых два факта, о которых раньше даже не подозревала…
- Тебя это не насторожило? – внесла свою лепту Анаис, сообразившая, наконец, куда дует ветер.
- А должно было? – нахмурилась Мария, все еще не поймавшая витающую в воздухе идею.
«Или все-таки дура, и только претворяется умной?» - Зандер был впечатлен и обескуражен. Как такое могло случиться, что взрослая женщина, неплохо показавшая себя в качестве правящей герцогини, даже не подумала ознакомиться со столь важным документом, а, ознакомившись, приняла его, как есть. Удивилась, но ни разу не усомнилась.
- Разве нет? – удивилась Габи, по-видимому, считавшую свою подругу умной женщиной. – Тебя это не удивило? Не насторожило и не встревожило? Не вызвало и тени сомнения?
- То есть, - поняла наконец Мария, - если бы не Зандер, я бы ничего так и не узнала…
- И случись тебе умереть, завещание твоего отца озвучивал бы уже душеприказчик, который твоих дел не знает, - объяснила очевидное Эва Сабиния. – Ему бы и в голову не пришло проверять завещание на подлинность.
- Рассказывайте, Зандер! – повернулась к нему белая, как мел Мария. – Вы ведь знаете, о ком идет речь?
О, да! Он знал, иначе не стал бы устраивать эти посиделки.
- Знаю, - подтвердил он, отвечая на вопрос герцогини. – И расскажу. Но начну с другого неизвестного никому факта. Семья д’Эрваль довольно молодая по меркам франкской аристократии, но, на самом деле, они являются правопреемниками семьи де Роган-Шабо, которая была куда древнее. Но у Роганов возникли серьезные неприятности, когда стало известно, что они обладают наследственным Даром истинной телепатии, и прадед Робера д’Эрваля сменил имя, взяв фамилию жены. Так Эмиль де Роган-Шабо стал д’Эрвалем.
- То есть, мой дядя и есть тот самый телепат? – Сказать, что Мария была поражена, значит ничего не сказать.
- И не только он, - ответил ей Зандер, который и сам все еще не мог успокоиться после того, как узнал правду. – Видите ли, Мария, у вашей тетушки было двое детей. Во всяком случае, есть неоспоримые свидетельства того, что двадцать два года назад у нее родился сын, которого назвали Рене д’Эрваль. То есть, он старше своей сестры на три года.