Девушки провожают незнакомца взглядами и вдруг видят, что через холл проходит другой мужчина, улыбается Маргарите и входит в квартиру.
Конни и Карла, вытаращив глаза, глядят на закрытую Маргаритину дверь, потом переводят взгляд друг на друга. Наконец Конни озвучивает то слово, которое вертится у обеих на языке: «Проститутка!»
— Ясно, — соглашается Карла.
Конни быстро заталкивает ее в квартиру, и обе девушки, не сговариваясь, бегут к телефону и набирают знакомый номер. Мать Карлы берет трубку после первого же гудка.
— Алло? Карла, вы где?
— Можно я поговорю с ней? — различает вдруг Карла голос Майки.
— Ну зачем вы все это затеяли? — стонет мать Карлы.
Карла вздрагивает, словно кто-то замахнулся на нее, и выпускает из рук телефонную трубку. Нет, она нисколько не сомневается, что мать любит ее, но она обладает просто редкостным талантом — одной фразой заставить дочь почувствовать себя ужасно.
Упавшую трубку перехватывает Конни, которой достается разговор уже с собственной мамашей.
— У нас все в порядке. Просто замечательно, — говорит она, держа трубку в одной руке, а на другой скрещивая пальцы, как поступают, когда не хотят, чтобы судьба покарала за ложь. — Да, деньги у нас есть, мы устроились на работу.
Следующий мамин вопрос, как всегда полный такта и сочувствия, она могла бы просчитать заранее:
— Проститутками?
Конни находит в себе силы улыбнуться и, прикрыв трубку рукой, едва слышно говорит: «Мы — нет, но вот видела бы ты нашу соседку Маргариту!»
Внезапно на другом конце провода слышится голос Майки:
— Карла?
На какое-то мгновение Конни проникается к нему симпатией и сочувствием. Судя по тону, он сильно переживает. Голос у него как у человека, который потерял друга, может быть, даже самого близкого человека. Так в общем-то оно и есть, но ведь это он затеял игру на два фронта, так что если теперь ему без Карлы плохо, винить в этом он должен только себя. Конни поспешно вешает трубку, чтобы не дать ему поговорить с Карлой. Карле сейчас тоже непросто, и с точки зрения Конни ей в данный момент меньше всего нужно выслушивать нытье Майки и его мольбы вернуться наконец домой.
Их жизнь действительно меняется — резко и неожиданно, как и предсказывала Конни. В один прекрасный день она врывается в квартиру, чтобы сообщить Карле хорошую новость, но буквально на пороге останавливается и замирает в изумлении, когда видит свою кузину.
— Ну и дела! — восклицает Конни.
Когда все успело так круто измениться в худшую сторону? Карла лежит свернувшись клубочком в углу дивана, ее невидящий взгляд устремлен куда-то в пространство. Волосы торчат во все стороны, словно ворох тонких антенн, нацелившихся принимать сигналы откуда-то из дальнего космоса.
— Причешись давай, — требует Конни. — Я нашла место, где можно будет поработать.
— Выступать? — уточняет Карла, не проявляя, правда, особого энтузиазма. Она поддерживает разговор явно лишь из вежливости и, бросив короткий взгляд на Конни, снова уходит в себя.
— Это пока что нам не светит, — говорит Конни. Она подсаживается на диван и вдруг замечает, что Карла очень бледная. Конни даже не может вспомнить, когда в последний раз та выходила на улицу, и чувствует себя виноватой, что не заботилась как следует о сестре. Обе их мамочки убили бы ее, если бы узнали о таком отношении. Она сжимает пальчики Карлы и объясняет: — Нет, эта работа немножко другая. Но знаешь, она тоже по-своему творческая.
Карла механически, как робот, кивает.
— Хорошо, Конни. Как скажешь.
— Ты не заболела? — спрашивает Конни, прекрасно понимая, что ответ может быть только отрицательным.
— Хочу домой, — произносит Карла так тихо, что Конни едва слышит ее.
— Ну ладно, Карла, жизнь — ведь это двустворчатая дверь. И мы обязательно должны найти ту створку, которая не заперта, — произносит Конни.
Карла вдруг ловит себя на том, что улыбается — впервые за последние дни. Она никогда не перестанет любить Майки, и может быть, пройдут годы, прежде чем она не будет больше тосковать по нему. Но все равно Конни права. Нужно продолжать искать — искать ту самую открытую створку двери, А если сидеть сложа руки, только прислушиваясь к своим печалям, то так всю жизнь и проведешь за дверью, завидуя тем людям, которые знают, чего хотят и как этого добиться.
— Ладно, Конни, выкладывай, — говорит она, уже готовая выслушать, как Конни представляет себе следующий шаг в их творческой карьере.
Первое утро Конни и Карлы на новой работе. Хозяйка заведения внимательно разглядывает их — примерно с той же степенью доброжелательности, с какой голодный коршун смотрит на парочку жирных, упитанных мышей. У Наташи нет времени на личное собеседование с каждым желающим поступить на работу, вести такие переговоры с кандидатами поручено ее ассистентам. Наташа горда уже тем, что лично знает каждого, кто у нее работает. Вот и на этот раз она снизошла до того, чтобы представиться новым сотрудницам и убедиться, что Конни и Карла отдают себе отчет в том, что им предстоит делать.