Женщины аплодируют ей стоя.
Карла поднимает с полу гирлянду из четырех бюстгальтеров и, раскручивая ее над головой, как лассо, объявляет:
— «South Pacific» исполняется в версии «поем вместе». — Внезапно ее взгляд натыкается на какого-то мужчину, стоящего у стойки бара вместе с приятелем. — Посмотри, это Руди! Точно, это он со своим амбалом! — в ужасе шепчет она Конни.
Конни смотрит в ту сторону, но видит лишь очередную парочку упитанных трансвеститов. Покачав головой, она тихо говорит:
— Они нас никогда не найдут. — И, обернувшись к залу, выдает такую версию песни «Я смою со своих волос даже запах этого мужчины», которая сделала бы честь самой Мэри Мартин.
Уныние царит лишь в том углу бара, где собрались Роберта, Леа и другие местные трансвеститы, которые еще недавно претендовали на место, так неожиданно занятое Конни и Карлой.
Леа, пожалуй, даже находит в этой ситуации некоторое мазохистское удовольствие.
— Нет, они на самом деле хороши. Нам здесь теперь абсолютно ничего не светит.
— Какие же мы с тобой идиотки, — соглашается Роберта, протиснувшая за стойку, как только они вошли. Теперь, когда в баре столько народу, она помогает подавать напитки.
— Ты за меня не расписывайся и не злись, — капризно возражает Леа. — Я, между прочим, не виновата, что белое платье тебя полнит.
Роберта вздыхает и обводит взглядом помещение.
— Ты посмотри, сколько тут теперь народу. Вот это публика так публика. Вот бы… Ты вроде бы думаешь о том же, о чем и я?
Леа кивает.
— Ага. Больше никаких подтяжек, — абсолютно серьезно заявляет она.
— Да я не об этом! — опять вздыхает Роберта. — Я имею в виду другое: мы, девушки, существа слабые; и когда не можешь победить, то лучше присоединиться к победителям.
Леа внезапно вскидывается и подозрительно вопрошает:
— Кто кого тут не может победить?
В дверь квартиры Конни и Карлы кто-то стучит. Слишком рано для гостей. Девушки только что проснулись и, по правде говоря, не припомнят, чтобы вчера они кого-нибудь приглашали. Конни пробегает через комнату и заглядывает в глазок. Она видит Роберту, которая пялится прямо на нее.
— Девочка, я тебя узнаю по глазам, — певуче говорит Роберта, грозя пальчиком.
Конни отлетает от двери, словно ее током ударило.
— Кто там? — спрашивает Карла.
— Да этот, который у нас за стойкой подрабатывает, — шепчет Конни.
Карла соскакивает с дивана, и обе девушки начинают судорожно метаться по комнате, натягивая парики и запихивая в лифчики выпотрошенные половинки грейпфрутов.
Роберта опять стучит.
— Эй, девчонки шаловливые! Чем это вы там занимаетесь? — хихикая, интересуется она. — Вы даже и поздороваться не можете?
Девушки смотрят друг на друга, проверяя, не забыли ли они в спешке чего-нибудь из своего нового имиджа. Уф! Они поправляют парики, делают глубокий вдох и открывают дверь.
В руках Роберты — большой цветок в горшке.
— Специальная выездная приветственная церемония! — объявляет она.
Роберта в своем обычном дневном облике — очень скромном по сравнению с тем, как она выглядит по вечерам: белоснежная рубашка, завязанная узлом на талии, голубые лосины и ярко-красная губная помада.
— Вы, оказывается, тоже живете прямо над баром! — высовывается Леа из-за плеча Роберты.
— А мы на верхнем этаже, — поясняет Роберта. Длинным красным ногтем она тычет в сторону Леа, добавляя: — Можете всегда найти нас по запаху целого букета благовоний. Не ошибетесь!
— Ну что ты привязалась! Да, мне нравятся ароматизаторы! — притворно сердится Леа. — Тебе этого понять не дано!
Перебрасываясь шутливыми репликами, гости, между прочим, вовсе не стоят на месте. Не особо церемонясь, они проходят мимо Конни в квартиру и даже как-то по-хозяйски оглядывают ее.
— Да… — многозначительно произносит Роберта. — Девочкам срочно требуется декоратор.
В этот момент, словно по команде, в дверь просачиваются Брианна, она же Брайен, она же, по своему сценическому псевдониму, Пэтти Ириска, а также еще три подружки, которых Конни и Карла постоянно встречают в баре. Они заносят в квартиру некоторые — некрупные — предметы мебели, не новые, но чистенькие покрывала, занавески, какие-то подушки и целую корзину всяких полезных в быту мелочей, которые они называют «чочки» — такого слова Конни и Карла никогда не слышали. Девушки чувствуют себя, как будто их похитила нечистая сила из какого-то детского спектакля, только в исполнении второго состава. Они никак не могут понять, чем обязаны такой неожиданной заботе, подкрепленной к тому же столь многочисленными подарками. Роберта тем временем хранит загадочное молчание и не торопится что-либо объяснять.