Дженсен вскинул на него непонимающие глаза.
— Что?
— Давай договоримся, — меж тем Джаред крутанулся на месте, меряя шагами небольшую комнатку. — Ты следуешь правилам неукоснительно, а мы потом с тобой поговорим о… чем ты там хотел? Извинения? Ненависть? У меня как раз появилась одна идея на твой счет.
Опять идея? Да он, верно, издевается!
— По рукам? — Джаред неожиданно оказался рядом с протянутой ладонью и испытывающее вглядывался в лицо Дженсена.
Эклзу ничего не оставалось, как пожать протянутую руку. Выбора или времени на раздумья Падалеки ему просто не оставил.
Сухая ладонь была невероятно горячей, а улыбка Джаред, наконец, стала настоящей, хоть и слабой. Дженсен несмело приподнял уголки губ в ответ.
***
Дженсен боялся, что просто напросто не сумеет дождаться Джареда. Огонек надежды, зародившийся глубоко в естестве Дженсена, тихо и мерно грел грудину. И он постоянно думал о словах Джареда: когда его такой же контрабандой отправляли на Глаксио, когда он работал, когда пытался уснуть, когда ел, гулял, общался…
Идея… Какая идея могла посетить Джареда, и — великий Уроборос — когда же он, наконец, появится на Глаксио, чтобы Дженсен смог его обо всем расспросить?
Время тянулось, и моральные силы полностью оставили Эклза. Он был послушен, покладист, и его самого тошнило от своей правильности. Хотя он так и прожил последние два года, но внезапная вылазка в Игнис, как будто вернула его во времена бурной молодости и несуразных поступков. Вернула к жизни — к самому себе, и теперь Дженсен вновь был вынужден впасть в летаргическую спячку, полностью закупорить себя в бронированную скорлупу… Невыносимо.
Эклз запретил себе вообще шевелить мозгами, чтобы не дай Ледяной Дракон, ему в голову опять не взбрела какая-нибудь новая сумасбродная идея. Тогда все точно полетит в тартарары.
Дженсен как раз собрался на обед, когда в поле зрения появился вездесущий Майкл, который одним лишь своим существованием выводил Дженсена из равновесия — больно уж сильно напоминал ему самого себя во времена незамутненные еще глобальными проблемами.
Эклз сморщился и постарался по широкой дуге обойти молодого дракона, но не тут-то было. Того ни чуточки не смутили замудренные попытки Дженсена обойти его любыми обходными путями, и он направился прямиком к неудавшемуся королю с поистине пугающим энтузиазмом, горевшим в белесых глазах.
— Мистер Эклз, — радостно замахал он обеими руками. — Я как раз вас ищу!
Дженсен застонал и остановился. Вокруг колосилась пшеница — и удрать можно было только либо в обратном направлении, либо прямиком через кусты. Не слишком элегантный выход из ситуации, однако.
Дженсен без удовольствия дождался, пока Майкл доберется до него, и требовательно уставился на упрямого драконеныша.
— Чего тебе? — не слишком вежливо отозвался он.
— Я всего лишь хотел сообщить, что прилетел мистер Джаред и ждет вас в замке… куда вы? — недоуменно похлопал глазами Майкл вслед сорвавшемуся с места Дженсену. — Вот уж и меня все называют странным, — пробурчал он.
Дженсен и сам не заметил, как сорвался с места и, больше не слушая разглагольствования Майкла, несся по направлению к замку, башни которого виднелись за золотистыми колосьями.
От бега дыхание срывалось, а окружающий пейзаж смазался в одно золоченное пятно. Вбежав в холл он у первого встречного дракона поинтересовался, где находится Джаред, и, услышав необходимую информацию, ринулся в нужную залу, не обращая внимания на недоуменные взгляды, провожающие его.
Джаред стоял, посреди тронного зала. Солнечные зайчики плясали на его коже, а он лениво осматривался вокруг, будто в гости заглянул, а не был владельцем всего этого богатства и великолепия.
Дженсен замер в дверях, стараясь совладать с дыханием и непослушным сердцем, и сделал первый, осторожный шаг внутрь, будто ступал по тонкому льду, испещренному трещинами. Да и чувства были соответсвующие — будто он вот-вот провалится на дно и будет тонуть-тонуть-тонуть…
Падалеки обернулся, и легкая тень улыбки коснулась его лица.
— Привет, Дженсен. Рад, что ты выполнил обещание.
Никаких обещаний ему Дженсен не давал. Но плевать, на все плевать, он просто безмерно рад тому, что Джаред здесь.
— Привет, — Дженсен прокашлялся и вновь замер на месте в нерешительности. Как же страшно.
И в голове пусто — повылетало к шешовой бабушке все, что он хотел сказать-спросить. Как глупо. Нелепо.
— Я тоже держу свое слово, — меж тем Джаред сделал к нему несколько шагов и тоже замер. Он тоже волновался? Бред.
Помолчали. Просто смотрели друг на друга. Падалеки прокашлялся в кулак, будто решался на что-то.
— В общем, видимо, мне придется начать. Насчет моего предложения. Ты ведь давно хотел знать, зачем мне нужны конопляные поля?..
Дженсен совсем перестал понимать, что происходит, но послушно кивнул. Верно, хотел когда-то.
— Так вот — мой отец, далеко не подарок, — Джаред болезненно усмехнулся и закатил глаза, словно сам поражаясь абсурдности своих слов. — Он был настоящий всластолюбивый мудак, помешанный на власти и теории заговоров. Конопля — его личная панацея и яд одновременно, как только она появилась, Джеральд сразу же нашел ей применение. Думаю ты помнишь те времена, когда он… творил всякое. Но потом его убили. И это… изменило меня. И конопляные поля… своего рода напоминание, сдерживающий механизм… Не знаю! Но они мне помогают не превратиться в него — понимаешь?
Дженсен неуверенно кивнул. Хотя — к чему он клонит?
— Я так подумал, тебе тоже можно было бы… завести собственное «конопляное поле». Это… моя идея.
Дженсен закусил губу и беспомощно уставился на Джареда.
— Я… впечатлен, — выдохнул Дженсен.
Что же… мысль была неплохая. И его история так была похожа на историю Джареда. Дженсен не хотел превратиться в свою мать и закончить, как она. Но… что может быть его «конопляным полем»?..
— Но? — Джаред в волнении закусил губу.
— Это так странно, — Дженсен рвано выдохнул. — И… невозможно.
— Почему?
Дженсен опустил взгляд в пол. Наружу рвалась истерика, и он… Великий Уроборос — как все просто! И сложно! Это такой взрывной коктейль, что просто голова идет кругом.
— Мое «конопляное поле» — это ты, Джаред, — Дженсен и сам не знал, как решился поднять глаза на ожидающего ответ Падалеки, который тут же стушевался и явно смутился. — А я тебе совсем не нравлюсь, — откуда эта отчаянная смелость? Наверное, от безысходности. Точно.
— С чего ты это взял?
— Ну, только ты можешь пресекать все мои глупости.
Джаред насмешливо фыркнул.
— С чего ты взял, что не нравишься мне? — уточнил он, прищурившись.
Дженсен растерянно похлопал глазами.
— Но ты сам сказал…
— Как ты спросил, так я и ответил, — Джаред повеселел и сверкал своими невозможными глазами, медленно приближаясь.
— Но… ты… — Дженсен покраснел. Вот идиота кусок.
— Я тебе нравился?
— Нравился.
И не было ведь ни какого вопроса, затрагивающего настоящий момент.
— Дошло, наконец? — Джаред был уже совсем рядом, обжигал своим теплом, и Дженсен инстинктивно к нему потянулся, безвольный и тающий от близкого огня, как льдинка под Драконьим солнцем. Коснулся аккуратно дрожащими пальцами широкой груди, чтобы вновь окунуться в этот мир — в Джареда, чтобы снова вспомнить вкус горячих апельсинов и больше никогда его не забывать.