— Севатар. — Керз приветствовал гостя, даже не глядя в его сторону.
— Я пришел по вашей просьбе, — отозвался первый капитан, подходя к столу и аккуратно ставя шлем, увенчанный крыльями летучей мыши, на свободный пятачок между грудами бумаг.
— Сев, я разве «прошу»?
Легионер раздраженно оглядел документы на столе. Ему явно не понравился вопрос.
— «Приказ» — это когда вы считаете, что я не захочу прийти сам. Но вот я здесь по своей воле, как и всегда.
— Ты хочешь сказать, что мне не нужно отдавать тебе приказов, так?
— Как вам будет угодно. — Он посмотрел отцу в глаза. — Почему мы упражняемся в семантике?
— Я пытался разрядить обстановку, — пожал плечами Керз.
— Ночной Призрак. Пытается разрядить обстановку. — Севатар покачал головой. — А я уже начал думать, что повидал все в этой Галактике.
— Настали непростые времена. Я устал и обеспокоен. Почему-то мне казалось, что немного легкомыслия не помешает… Похоже, я ошибся.
— Беспокоиться не о чем, повелитель. Количество миров, приведенных к Согласию, полностью соответствует требованиям.
— Но наши методы ведения войны им не соответствуют. Ужас — величайшее оружие, доступное человеку, и поражает оно только гордость. Миры склоняются перед нами без кровопролития.
— Тысячи умирают для того, чтобы миллионы могли жить. И эти жизни куплены болью и страданиями. Поэтому я бы не стал говорить, что мы не проливаем крови.
— И кто из нас теперь зануда?
— Я пытаюсь разрядить обстановку, — ответил Севатар с настолько серьезным видом, что никто, кроме примарха, не смог бы понять, что первый капитан шутит.
Улыбка резко исчезла с лица Керза.
— И все это может погибнуть. Восьмой легион наполнился людьми, которые наслаждаются процессом, но не видят цели. Они радуются возможности причинить боль, но брезгливо морщатся при упоминании принципов преступления и наказания.
— Я заметил, — сказал Севатар. — Да и вы могли бы сделать это пораньше, повелитель. Мы везем вашим братьям корзину со змеями.
— И как раз в тот момент, когда наши методы привлекли к себе повышенное внимание.
Керз толкнул папку с бумагами так, что она проскользила по столу и ударилась о шлем Севатара. Листы бумаги ручной выделки покрывали строчки, выведенные с механической точностью. Первый капитан пробежался взглядом по тексту.
— Кое-кто в легионе вступил в сговор с преступниками родного мира. И пока я тут пускал слюни и бился в припадках, они с распростертыми объятиями приветствовали этих дегенератов как своих братьев.
— Все ради власти, — отозвался Севатар. — Можно подумать, что если тебе дадут силы, выходящие далеко за пределы человеческих возможностей, и позволят участвовать в величайшем событии в истории расы людей, то власти и славы хватит на всех. Но, похоже, я ничего не понимаю. Мотивы других мне непонятны. То, что мне кажется глупым, они воспринимают как величайшую истину. Разве они не видят, что жажду власти нельзя утолить? Она будет расти и расти, пока не поглотит человека целиком. Я бы мог посмеяться над этими людьми, но ситуация слишком опасна.
— Желание возвыситься в структуре легиона следует поощрять. Создание центров силы за ее пределами я считаю проявлением нелояльности.
— Согласен. Я предпринял кое-какие меры по улучшению качества рекрутов. Всех капитанов, подозреваемых в занижении стандартов приема, уже допрашивают.
Керз перевернул страницу документа.
— Похвально. Но… прекрати расследование.
Севатар слегка сощурил глаза, больше ничем не выдав своего удивления.
— Интересное решение. Полагаю, вы не откажетесь объяснить, в чем его суть?
— Легион нужно призвать к порядку. Для этого необходима демонстрация силы.
Керз захлопнул папку.
— Вы не думали, что можете ошибаться?
— Я всегда только об этом и думаю! — воскликнул Керз с внезапной бодростью. — До меня дошли слухи, что губернатора Балтия свергли. Я попросил Шенга разобраться. Эту смену власти, похоже, тщательно скрывали от меня. И это страшное преступление. Мои послания на Нострамо либо остаются без ответа, либо приходит что-то невнятное. Мне пришлось направить запрос в Совет Терры, чтобы узнать правду.
— Это могло бы объяснить снижение качества рекрутов.
— Могло бы, но порча пустила корни много лет назад. — Керз ткнул длинным ногтем в закрытую папку. — Вот, смотри, партия новичков, набранных из заключенных, пришла двенадцать лет назад. Результаты их психометрических тестов сфальсифицированы. Здесь замешана жадность. И это не единичный случай. Такое повторялось снова и снова. Похоже, тут не обошлось без участия руководства вербовочных структур.