Сейчас нужно двигаться к стабильной 2 – 3-партийной системе, как в США и ЕС. Мы можем сделать это через закон: допускать к выборам в Госдуму только партии, у которых есть 200 тысяч членов и 200 депутатов в регионах. А на выборах президента позволить выдвигать кандидатов только от парламентских партий.
Именно тогда и можно будет реально преобразовывать российскую экономику. Среди этих преобразований следует выделить в первую очередь обеспечение полной прозрачности движения спекулятивных капиталов и введение налога на их вывод.
Кроме того, следует усилить влияние России на политику российских и международных финансовых институтов вплоть до создания органа глобального регулирования, включающего в себя все экономически развитые страны мира.
И здесь самое важное – сохранить стабильность у нас внутри страны. Любые политические бури вызывают у других стран страх и стремление объединиться против нас.
Во время большевистского переворота 1917 года первым ударом разгромили церковь. Этим мы напугали Запад и заставили его выступить против нас единым фронтом.
Потом большевики отобрали собственность у народа. И не просто отобрали, а уничтожили людей, которые были собственниками. Это опять напугало Запад – мол, что это за страна: церковь разрушена, собственность отобрали, людей в ГУЛАГ загнали?!
Тот же путь перед этим проделала Германия. В Первую мировую войну Британия, Франция и Россия объединились против Германии, которая всем угрожала – и нам, и французам, и британцам.
Нашей стране нужен такой режим, при котором другим державам нет необходимости бояться войны.
К примеру, не было бы Октябрьской революции – Россия вместе с Антантой дожали бы Германию. Пусть бы Франция с Британией занимались своими колониями в Африке и Индии, а Россия тем временем распространила бы свое влияние на Турцию, Иран, Афганистан. Разделили сферы влияния – и нет необходимости в огромных средствах на оборону. Не было бы ни Гитлера, ни последующих кровопролитных войн.
Мы всегда не умели извлекать пользу из побед. После победы в Великой Отечественной войне надо было переместить в СССР все немецкие предприятия из зоны нашей ответственности. Часть немцев из Восточной Германии ушла бы в Западную, но территория ГДР оставалась бы под контролем СССР. А так мы все потеряли.
А потом Запад объединился против СССР. И даже когда его начало штормить перестройкой, западные страны делали все, чтобы добить Советский Союз.
Их эксперты давно уже дают другим странам такие советы, которым сами не следуют. Нам объявляли гласность как великое достижение, после чего десятилетиями с наших экранов вбивают населению мысль, как в России все плохо, каждый день на экранах телевидения – убийства, насилие, пьянство.
И все это по общедоступным каналам. А на Западе жестокие сцены можно увидеть только на платных каналах, там есть самоцензура, никто не будет говорить с экранов, какая Америка дерьмовая страна, его просто не станут приглашать на ТВ, потому что рекламодатель перестанет платить деньги за рекламу. За любое проявление гласности у них – уголовное преследование, пример – Джулиан Ассанж.
ГЛАВА 2
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Очевиден кризис глобальной модели развития. Экономический рост замедляется как результат исчерпания потенциала прежнего технологического цикла.
Экономика и поведение людей изменились, но новая модель устойчивого роста пока не найдена.
Коммунизм вышел из конкурентной борьбы за умы. Азиатская «экспортная» модель, в китайском или ином варианте, вряд ли продержится еще одно поколение.
С ростом конкуренции между США, Евросоюзом, Китаем, Японией и другими экономическими центрами обостряется борьба за контроль над рынками сбыта и важнейшими ресурсами – человеческим потенциалом, энергоносителями, чистой водой, пригодной для сельского хозяйства землей, благоприятной средой для бизнеса.
Соединенные Штаты, формируя «трансатлантическое и транстихоокеанское партнерство», берут курс на отход от универсального режима торговли, на передел экономических связей «под себя», на выдавливание с рынков своих конкурентов, прежде всего Китая.
Как результат экономического кризиса – быстро растет социальное неравенство. В ведущих индустриальных странах дети уже живут хуже их родителей.
Растут социальный пессимизм и социальная напряженность, углубляется конфликт между правительствами и гражданами по поводу распределения сокращающихся доходов. В то время как люди требуют справедливости, государства пытаются организовать тотальный контроль над своими гражданами, особенно над их финансами.