В этой книге я не сумел собрать абсолютно всех достойных его представителей. Не сумел собрать воедино и весь "красный лик патриотизма". Но это лишь общий контур, над которым, надеюсь, мне еще работать и работать. Конечно же, в этой книге должны быть портреты мною глубоко уважаемого Ивана Фотиевича Стаднюка, прекрасного исторического писателя Валентина Саввича Пикуля. Здесь должен быть пламенный сокол Феликс Чуев. Крайне необходимы портреты Анатолия Софронова и Сергея Бондарчука. Никак не обойтись и без Сергея Викулова. Да и колючий, непримиримый Сергей Кара-Мурза не помешал бы со своей беседой. Но, как говаривал Василий Иванович Белов, "Все впереди..." Последнее поколение "красного лика" навсегда вошло в историю Великой России.
Отец Дмитрий Дудко
Отец Дмитрий (Дудко Дмитрий Сергеевич) родился 24 февраля 1922 года. Православный священник, духовный писатель, религиозный и общественный деятель. За свои национальные и религиозные убеждения многократно подвергался гонениям, арестам, заключению в лагерь (9 лет). Не ожесточился, отказался от борьбы с властями и до сих пор читает людям проповеди, объясняет им свое понимание спасения души. Живет в Москве.
СЛОВО ДУХОВНИКА
Эпиграф
Я говорю Владимиру Григорьевичу Бондаренко: "А не продолжить ли нам колонку духовника?" А почему же не продолжить? Я продолжаю.
Помните, несколько лет тому назад, когда мы в газете "Завтра" завели эту колонку, сколько было хороших писем: на десять только одно отрицательное, да и то довольно невразумительное? Итак, новая колонка, с чего начнем? Иногда мне говорят: сотрудники газеты, выходит, ваши духовные дети? Что, они вам исповедуются? Я им говорю:
- Духовник в газете это не то, что духовник в храме. После какого-то перерыва я зашел в редакцию, и что же: за небольшое время в кабинет редактора А.Проханова стянулось много человек, были и женщины и мужчины, пожилые и молодые, даже разной национальности. И почти все взяли благословение. Что это означает? Мы чувствуем друг друга и понимаем. Более того, наверное, и исповедуемся при разговоре: я им нужен... Как это получается?
Ни я им, ни они мне не читают нравоучений, допустим, даже наставлений перед исповедью, а понимаем друг друга, знаем, что делать.
Вообще нужно сказать: наше время, с одной стороны, страшное, с другой - нестрашное, ибо заставляет нас задуматься... О чем в первую очередь? Я бы сказал: почему мы сейчас разобщены? Курьезный ответ можно дать и такой: потому что у нас много партий.
Во многих советах, как говорится, нет истины. Когда была одна коммунистическая партия, нам все было понятно: это враги, а это друзья. Это можно делать, а этого нельзя, мы смеялись: живем по указке.
Как в лагере говорили: шаг влево, шаг вправо, конвой стреляет без предупреждений. Теперь нет коммунистической партии - такой, какой она была, есть много партий, как выражаются: многопартийная система, никто никого не предупреждает, и вы думаете: не стреляют?.. Хочу поставить я так вопрос: вот сейчас свобода, что хочешь, то и делай, и вы думаете: мы свободны? Еще больше притеснений, чем раньше... В Священном Писании сказано так: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас. Коммунистическую партию мы считали врагом, а ее надо было любить - вот какое должно быть к ней отношение. Хотят нас нынче с христианского пути повернуть на нехристианский. Коммунисты говорят: блага должны принадлежать всем, а эти новые говорят: бери, сколько можешь взять. То есть воруй, и мы все обворованы.
Нас развращают по телевизору, а что о соблазнителях сказано: лучше б им не родиться на свет, или жерновный камень на шею. Или в пучину морскую.
Вот сегодня Александр Проханов поставил мне такой вопрос: кто все это делает, Бог или мы? Бог или человек?
Я сказал, что без Бога и один волос не падает с головы. Не спешите делать заключение: мол, все зло от Бога. Сказано и так: без нас Бог нас спасти не может. В промысле Божьем объединяются усилия и Бога, и человека. Бог и человек вместе, потому и человек создан по образу и подобию Божию.
Мы без Бога не можем, и Бог без нас не может. Хотя Он и источник всего, вот где настоящая свобода! А не такая, о которой мы постоянно сейчас кричим.
Тогда возникает и такой вопрос: значит, в наше время ни Бог не может нас спасти от гибели, ни мы - значит, мы погибнем?
Нет, это не так. Промысел Божий, допущение Божие и ваше участие для того, чтоб мы были спасены. Вы скажете: это совсем непонятно, если трезво посмотреть на нашу жизнь - о каком спасении речь, если все гибнет?
Гибнет Россия, какая непоправимая беда! Я на сегодня не буду этого объяснять, но скажу: это не о гибели, а о нашем спасении речь идет. И как духовник хочу утвердить: надо веровать, что Россия не погибнет и мы придем к нашему торжеству не только на Небе, но еще и на земле, о чем и пророчествовали русские старцы...
По вере вашей, по вере нашей в невозможное, Россия восторжествует. По вере нашей да будет нам!
А если спросить: есть ли у нас вера? При коммунистах у нас она была вспомните, как мы читали Евангелие в ту пору. По листку, переписывали от руки, а читали украдкой, ходили в храм и молились со слезами, а теперь: Евангелие можно достать всюду, а читаем ли мы его? Храмы открыты, восстановлены многие, а молимся ли мы, да еще со слезами? Значит, у нас нет сейчас веры? Вера есть, но она глубоко запрятана, надо много разбросать всякого хлама, чтобы она ожила. Русский человек не может быть неверующим, о его вере говорил и коммунистический безбожный режим, говорит и разлившаяся волна всяких соблазнов. Что при коммунистах мы веровали, это может каждый сказать, потому что знает это на собственном опыте. Даже более того, и сами коммунисты веровали, как мне говорил один редактор советского журнала. Я, говорит, коммунист, но воспитан на православной традиции, понимаете вы эту антиномию?
Когда умер Сталин, по нему служили панихиду. Вы скажете, этого не могло быть, хотя бы потому, что об этом не просили. А как последующих секретарей партии отпевали - тоже, скажете, не было? Вера - это наше согласие, она может не выражаться в словах, но она существует, покопайтесь хотя бы сами в своем сердце. Нам нужно выявить свою веру, она у нас у каждого есть, только глубоко запрятана, то в погоне за долларом, то в мнимом обогащении... Кое-кто думает, что в разврате есть счастье. Ни в чем этом счастья нет, и не надо обманываться. Чтоб вы задумались над проблемой веры, приведу вам пример из Евангелия. Христос идет по водам, и Петр, Его ученик, говорит; "Позволь мне, Господи, придти к Тебе". Христос говорит: "Иди..." И он сначала, как ни в чем не бывало, пошел по водам вослед Христу, а потом стал сомневаться: как это я иду по воде и не тону, вероятно, забыл, что его Божья сила держит, и тут же стал тонуть. Христос протянул ему руку и сказал: "Малодушный, почему ты усомнился?" Почему у нас все размыто, почему разваливается Россия и мы гибнем, только жуирует какая-то кучка обманщиков, воров? Потому что забыли о своей вере... А сказано: по вере да будет вам...
Отец Дмитрий Дудко
"ХРИСТОС ПРИШЕЛ СПАСАТЬ ГРЕШНИКОВ..."
Беседа накануне восьмидесятилетия духовника газеты "Завтра"
Владимир БОНДАРЕНКО. Все мы, духовные чада ваши, сердечно поздравляем вас, батюшка, с восьмидесятилетием. Вы - наш духовник, и мы всегда чувствуем вашу поддержку. Искренне рады, что столь почтенный возраст не мешает вам еще вести еженедельные беседы с прихожанами, вразумлять грешников и отчаявшихся людей на путь истинный. Знаем, что собираете вокруг себя сломанных, опустившихся, спившихся людей и стараетесь внушить им надежду. Эти ваши беседы имеют уже почти тридцатилетнюю историю. Сегодня вы ведете беседы с горемыками, пьяницами, потерянными людьми. Когда-то, в семидесятые, вы вели беседы с атеистами, безбожниками, возвращая многих в лоно Православной Церкви. Но и сами вы прошли труднейший путь арестов, лагерей, судов, прошли через покаяние перед властями и через позор, когда после покаяния от вас отступились почти все, оставив вас в одиночестве. Вы несете такой тяжкий крест. И вы сказали мне сейчас, что это вам в радость. Все труднейшие испытания - в радость. Как это понять?
Отец Дмитрий Дудко. Я подразумеваю радость духовную. Били меня, и много раз, было больно, но когда вспомнишь, за что я терпел, в душе возникает радость, что хоть немножечко сумел потерпеть за Бога. Эта радость несравнима ни с какой другой радостью. И если бы меня спросили, за что я благодарен Богу? Я бы ответил: за страдания во имя Его, за то, что я сидел в лагерях, и у меня нет озлобления к тем людям, которые меня сажали. Более того, друзья появились. Я даже напечатал в "Нашем современнике" поэму о моем следователе.