Я снова поднял голову на крыши — они в этом месте пониже, чем в соседних кварталах.
И тут я увидел характерный отблеск. Теперь, когда он попался мне на глаза, мне даже странно стало, что я мог принять за сфиггу что-то другое. Я подал знак остальным и стал потихоньку приближаться к дому, на крыше которого сверкнула полированная кость.
Взяв оба арбалета в левую руку, я правой выгреб из кожаного кисета остатки шариков. Бросок — и я отскакиваю, отпустив мешочек и снова перехватывая правой рукой арбалет.
С крыши послышался визгливый стрекот. Я попал, и сфигге это не понравилось.
Хлопнули кожаные крылья, мелькнула стремительная тень, и сфигга слетела к нам. Тут же раздалось лязганье арбалетов, но стрелы только звякнули о стену дома. Тварь еще в полете молниеносно развернулась мордой к нам и опустилась прямо передо мной. Ее движение было таким быстрым, что если бы я мигнул, то вообще не заметил бы, как она поворачивается.
Сфигга сжалась, готовясь к прыжку; ее толстый голый хвост с бритвенно-острой пластиной на конце вытянулся, доставая до стены. Тварь оскалилась, показав острые сдвоенные клыки, и снова застрекотала; ее морда напоминала издевательское подобие человеческого лица с широким носом и низким покатым лбом, обтянутое черной голой кожей, с совершенно человечьими, только без мочек, ушами. Костяные наросты на груди так же издевательски напоминали женскую грудь.
Я опустил разряженный правый арбалет и выстрелил из левого как раз, когда сфигга прыгнула. Стрела вошла ей в плечо, у основания левого крыла. Сфиггу отбросило и развернуло, она злобно застрекотала и снова повернулась мордой к нам. Я отпустил арбалеты и потянул ланскнетту из ножен; справа и слева уже выдвинулись мечники.
Сфигга сложила крылья и встала на задние лапы, выставив передние с жуткими когтями вперед. Левое крыло сложилось не до конца и краем волоклось по мостовой, мешая твари двигаться. Было заметно, что ей больно.
Кангорд мечом ткнул сфиггу под правую переднюю лапу. Это была ошибка, там у нее костяная пластина в три пальца толщиной. Меч скользнул, сфигга бросилась. Кангорд парировал кинжалом, который держал в правой руке, но у сфигги на каждой передней лапе по три таких кинжала — перехватив кангордов кинжал левой лапой, она правой рубанула его по голове. Кангорд рухнул, не издав ни звука.
Но, отводя его кинжал, тварь подставила мне свой левый бок, и я изо всех сил рубанул ее ланскнеттой чуть выше плеча. Там у нее уязвимое место: начало гибкой шеи, не прикрытое костью.
Шея сфигги не толще человеческой. Мой клинок рассек ее почти до хребта. Брызнула фонтаном темная кровь, забулькала, захрипела смертельно раненная тварь, задергала могучим хвостом (Тенсер едва успел закрыться мечом) и шумно рухнула на мостовую. Я рубанул ее по шее еще раз, вложив в удар всю силу, и перерубил хребет. Тварь несколько раз махнула передними лапами, но никому уже не причинила вреда. Тут и остальные стали вонзать в нее мечи — уже в мертвую: шея ее была практически полностью перерублена, и голова висела на лоскуте кожи.
Я отсек голову и пинком откатил ее от тела, которое еще содрогалось, выталкивая кровь. Потом подобрал арбалеты; руки у меня начинали трястись. Рядом Полуобротень пытался зарядить свой арбалет, но как всегда после дела, у него не получалось. В минуту опасности он непроизвольно начинает перекидываться, а поскольку оборотень он только наполовину — остается получеловеком, полузверем. При этом, понятно, руки становятся неуклюжими, и тонкие движения, которые нужны, чтобы вставить стрелу в направляющую, взвести спусковой механизм и поджать зарядный камень, получаются у него плохо.
Все произошло так быстро, что королевский гвардеец даже не успел поучаствовать. Теперь он выглядел несколько смущенно, и я сказал ему, чтобы не думал глупостей: нам просто повезло, что сфигга прыгнула с крыши перед нами, и что подставила мне шею. Могла ведь и сзади напасть, и тогда на Мондаро пришелся бы основной удар. А могла и вовсе броситься в середину нашей группы, и вряд ли бы мы отделались тогда одним убитым.
Сфигга все равно бы сдохла: я попал в нее стрелой с наконечником черного серебра. Только на это ушло бы минут пять, а за пять минут она, даже смертельно раненная, успела бы кое-кого из нас положить. Так что нам действительно повезло.
Мондаро расслабился, кивнул и снял с пояса сигнальную трубку. Он откинул три упора и, вставив в прорезь нижней крышки кинжал, с силой затянул ее по резьбе, сильно сжимая зарядный камень. Потом быстро поставил трубку упорами на мостовую и отбежал на пару шагов.