— Хорошо, — буркнул я и поднялся с кушетки.
Быстро протер лицо ладонями. И направился к двери. И уже выходя, обернулся к Рите:
— Спасибо вам, мне и вправду стало легче.
Но это была ложь. Только для того, чтобы посетить следующий сеанс и вновь провести его в своих мыслях, пытаясь вновь восстановить события того дня.
Закрыл за собой дверь и столкнулся в коридоре с невысокой девушкой с вьющимися каштановыми волосами. Она как-то подозрительно глянула в мою сторону, приподнимая одну бровь. Невольно улыбнулась. Подмигнула и, ускорив шаг, пролетела мимо меня по направлению к двери кабинета. Хм, забавно. Жюли Крэттоф. Француженка что ли?
Но в голове крутились другие образы. Воспоминания все того же дня, повторяясь вновь и вновь. А после и выпуск новостей, который я увидел за день, до того, как меня выписали из больницы: «…жертвами терактов стали 2997 человек…», «…24 человека остаются в списках пропавших без вести…»
Одной из этих почти трех тысяч погибших стала Элизабет. 24 человека пропавших без вести. Скоро их станет 25…
ГЛАВА 2
РАССВЕТ
Январь 2034 года. Франция, территориальная общность Корсика, 24 километра на северо-восток от города Кенза.
Виктор Вайс, он же V.
— Ясное дело, чтобы изменить этот мир! — эти слова словно сами собой сорвались с кончика моего языка. Мне показалось это смешным, чем-то забавным и столь обычным, что казалось без этой фразы попросту нельзя продолжать разговор. Но сути не понимал даже я.
В глаза светил утренний багрянец восстающего солнца. И эти лучи резали глаза. Сказывалась бессонная ночь. Хотя как можно назвать это ночью? Я скакал из линзы в линзу, — ночь сменяла день и наоборот. Иногда тяжело привыкнуть к таким условиям и вот, я еще попросту к ним не привык. Но в общей сложности я не спал уже часов тридцать. Глаза резало яркое солнце, руки и ноги ныли от усталости, а голова казалось чугунной, готовой в любую секунду сломать тело пополам и встретиться с землей, которая тут же заменила бы мне подушку. Но еще слишком рано. Осталось много незаконченных дел и одно из таких вот дел стояло прямо передо мной.
На лице этого юноши с чистыми голубыми глазами все еще была маска скептицизма. Он не мог разобрать мой непонятный ответ и сложить те самые два плюс два, чтобы картинка в его голове сложилась в одно целое. Да и у меня тоже ничего не складывалось. Хотя, стоит заметить, что я явно знал больше, нежели он сам. Но, опять же, до поры до времени.
Мы стояли друг напротив друга, и никто из нас не знал, стоит ли продолжать разговор. Слишком все это было странно. Я видел его не в первый раз и прошлая наша встреча была не из самых приятных, да и он сам видел меня, и как я могу догадываться, его встреча со мной тоже ничем хорошим не закончилась. Только во всей этой истории есть одно «но»: мы раньше не встречались. То есть как? Он встречал не меня, а меня-из-будущего, — самому не запутаться бы во всех этих сложных перипетиях судьбы, — а я встречал его, но только, опять же, из будущего. Слишком сложно и, может быть, — совершенно не понятно.
От почти потухшего костра все шла гарь с омерзительным запахом жженной плоти. Из-за этого смердящего зловония у меня даже иногда слезились глаза и я был рад, если ветерок уносил этот запах как можно дальше от меня. Хотя с другой стороны я не мог быть уверенным, что мои глаза слезились именно из-за этого зловония, вполне может быть, что всему виной все то же самое восстающее солнце.
А потом, Малой все же подал голос, видно понял, что молчать и дальше — не имеет смысла:
— В каком это смысле «изменить мир»? — его голос показался мне до безумия детским и даже наивным, что совсем отличало его от того Малого-из-будущего, с которым я повстречался всего буквально десять часов назад, когда в спешке покидал базу Консорциума.
И что же я должен был ему ответить? У меня не было ответа на этот вопрос, так как даже я не полностью понимал, что мы вместе должны сделать для того, чтобы все сложилось так, как и скажет Малой через какое-то неопределенное время, отправившись через линзу ко мне для того самого разговора.
В моей голове на все прошедшие события появлялась лишь одна мысль, вполне емко отображающая происходящее: «временная петля». Но что именно она несет для меня и для того же самого Малого? Почему мы должны следовать именно этим путем, а не каким-то иным? Или судьба и вправду не терпима к изменениям и представляет собой одну толстенную книгу, в которой уже давным-давно кем-то прописана судьба каждого человека? Вполне возможно. Но сейчас, как бы ни складывались события, я продолжал преследовать свою цель. Я был просто обязан спасти Элизабет и вытащить себя и ее из этого ужасного, засасывающего в себя, круговорота из линз, предметов, тайных организаций и вечной войны прозрачных с людьми.