— Почему вы не отпустили меня мирно? Зачем эта погоня и розыск?
— Ты ценный сотрудник. Это ответ на первый вопрос. А на второй вопрос тебе ответит тот предмет, что был с тобой в тот момент, когда у нас был разговор в первый раз. Он и сейчас при тебе.
— Фигурка черепахи? Зачем она вам?
— Зеркало, — лишь был краткий ответ.
Зеркало. Могущественный предмет, который принимает в себя силу еще пяти фигурок. И одной из этих фигурок была черепаха, перевитая змеей. Та самая черепашка, что я сейчас сжимал в руке.
— Но зачем оно вам?
— Договор с Прозрачными. Мы имеем лишь благую цель.
— Вы как были немногословны, так и остались, — дерзко бросил я, но услышал в ответ лишь смешок. Я не сдержался. Поднялся с кресла. И слова сами сорвались с моих уст: — Почему вы не помогли мне с Элизабет? Почему вы не помогли мне спасти ее? Ведь тогда я точно отдал бы вам этот чертов предмет. Все могло сложиться в несколько раз лучше, нежели сейчас.
В кабинете повисло молчание. В камине потрескивали поленья. А за стенами кабинета были слышны взрывы и выстрелы. Война была в самом разгаре.
— Ее нельзя было спасти. Я пытался. Но не существует шанса ее спасти.
Я не мог поверить в эти слова. И я не поверил. Глава лжет. Он бы никогда не бросил своих людей или тем более сам не отправился на помощь одному из своих охотников. Это было не в его духе.
— Вы лжете!
Я оказался у самого стола и я опирался об него руками.
— Я не лгу. А тот, кто пообещал тебе, что сможет ее спасти, вот именно он тебе и врет. Он лишь использует тебя в своих целях. Тебя обманул не я…
Но ему было не суждено договорить. Я был уже рядом с ним и ударом ноги опрокинул кресло в бок. Он слетел в сторону. И пока я откидывал кресло в сторону, он пытался отползти подальше. Он выглядел так жалко, что я не мог поверить, что именно этот человек и есть Глава Консорциума.
Жалкий и ползающий по полу, словно слизняк. Бесхребетный властитель, вся власть которого лишь на словах и на каких-то давних делах, о которых никто и не помнит. Он беспомощен без своей колоды, но так долго скрывал это, что все стали бояться его. Но все это фальшь. Талантливая игра, не более.
Я смотрел, как он ползет по полу мимо шкафа с книгами и кресла, на котором я еще недавно сидел. Смотрел и не мог унять свое желание убить его. Я хотел расквитаться с ним за все то, что он обещал мне, за все то, что он отнял у меня и за всю ту ложь, что слетала с его уст.
Подошел к нему и пнул в бок. Он обмяк. Но интересней всего для меня было его лицо, которое он так долго скрывал ото всех. Присел рядом с ним и резко перевернул. Он пытался закрыть свое лицо руками, облаченными в перчатки, но прекратил это делать после того, как я ударил его со всей силы в живот.
Я не знаю, почему еще тогда не понял, что во всем этом есть что-то странное. Может быть упивался своим гневом по отношению к нему или еще чем-то, но только потом я понял, что как бы сильно я его не бил, он даже не содрогался. Он не чувствовал боли. И его тело было значительно мягче, чем бывает у людей. Словно из него достали все мышцы и кости. Лишь оболочка, в которую поселили его дух. Но это было тогда, и я не обратил на это внимание. И только сейчас понимаю, что в Главе Консорциума было не так.
Он держал руки перед лицом, но я понимал, что если приложу силы, то смогу ослабить их и развести в стороны. Просто знал. И прежде чем я это сделал, он произнес вполне спокойным голосом, будто я никогда его не избивал, и вообще ничего такого никогда не происходило.
— Остановись, Виктор. Если не ради меня, то ради себя. Тебе не стоит знать правду.
— Ну, конечно, — лишь ответил я и развел его руки в сторону.
И я по правде пожалел о том, что не остановился, когда меня предупредил Глава. Не мог поверить в то, что показывали мне собственные глаза. Они врали мне, так мне хотелось думать. Да и вообще все это напоминало лишь чей-то страшный розыгрыш. Это было неправильно.
Я раскрыл всего лишь еще одну тайну этой организации, но мне она оказалась не по вкусу. Я жалел о том, что открыл ее для себя. И я ведь все это время, какие-то секунды, пока смотрел на его лицо, просто застыл. Не мог пошевелиться, словно он был медузой Горгоной и я под ее взглядом обратился в камень.
Вывел меня из этого состояния звук со стороны двери, что вела в коридор и на выход из здания. Кто-то проворачивал ручку, но она не поддавалась. Я в последний раз взглянул на лицо Главы. Оно не выражало эмоций, точно так же, как и мое. А после поднялся на ноги.
Я узнал правду и понимал, что теперь многое стало ясным. Все то, что раньше казалось мне странным, теперь приобрело ясность. Картинка собралась полностью.