И Андрей стал жить дальше. Ушел с головой в работу. Со временем он набирался опыта и как преподаватель и как философ. Его ценили. И как профессионал он нашел свою тему: раскрытие возможностей человека.
Его философская мысль пришла к выводу, что человеческие сущности, населяющие нашу планету — это, собственно, личинки истинного Человека, коего на Земле еще нет и коему лишь предстоит появиться путем развертывания скрытых доселе потенциалов. Тема знатная!
Андрей Николаевич начал прилежно над ней работать, изучать литературу, сам писал статьи и печатал их, но эффект от этих статей был чуть менее, чем нулевой, ибо те, кто читает научные журналы и сборники, наверняка воспринимали подобные идеи сумасбродством, а те, кто мог бы заинтересоваться, этих сборников в глаза не видели… ну, а если по правде, горько усмехался Рябко, вряд ли кто-либо вообще читал его статьи.
Так текли годы. Кандидат философских наук Рябко читал лекции, писал статьи, искал источники к своей работе. Чем дальше, тем больше он убеждался в правоте своей генеральной идеи, он видел, что мысль витает в воздухе, задевает многих: что человек есть нечто значительно большее, чем он представляет в облике Homosapiens. Настоящий Человек, образ и подобие Божие, туго свернут в модернизированной, слегка выпрямленной обезьяне — но он есть, этот Человек! Есть и ждет своего часа.
Андрей Рябко хорошо понимал это. Но не хуже понимал и другое: нет никаких доказательств его правоты. Ни малейших. Строго говоря, у него нет вообще ничего, кроме собственной убежденности и чувства, что на Земле еще очень немного людей, которые смутно подозревают примерно то же самое, что он.
И это перевешивало отсутствие доказательств.
Да только ничего в жизни Андрея Рябко не менялось. Ну, почти ничего. Он стал доцентом. Все так же печатал статьи, не вызывавшие ни единого отклика, читал лекции, порядком ему поднадоевшие, завязывал отношения с женщинами, никогда не доводя дело до загса… Годы шли и шли.
Как преподаватель, Андрей жил в двух временных координатах: календарном и учебном годах, стало быть, новый год отмечал дважды: 1 января и 1 сентября. И осень привык воспринимать как начало: ясные, со слабеющим теплом дни сентября напоминали ему о текучем времени… было грустно, но хорошо так, светло грустно.
И вот, когда пришел один такой сентябрь, сильно повзрослевший Андрей Рябко — он заметил, что на улицах его перестали окликать «молодым человеком», а стали «мужчиной» — загрустил побольше, помассивнее прежнего. Ну вот, думал он — время идет, а толку что-то не видно… Потекли рабочие будни, а потом, в начале октября образовалось недельное окно: занятий не было, и Андрей вдруг оказался свободен.
Он решил просто побродить по городу. Забрел в старый парк, любимое место многих поколений горожан. Ни о чем особо не думал, просто шел, наслаждался покоем, тишиной, и не заметил, как оказался в дальнем, самом глухом углу парка, где и тропки-то терялись в траве и кустах.
Андрей огляделся, немного удивился: ну и занесло! Вокруг был настоящий лес: мрачноватые ели, редкие березы между ними. Зачем-то он пошел к одной из них, подошел, приложил ладонь к стволу…
И ощутил, как некий ток побежал из живой сердцевины дерева в руку. Это поразило Андрея, он приложил другую ладонь, ощутил то же самое. Точно сама планета Земля через этот лес и эту вот березу восполняла в Андрее Рябко то, что он так муторно и бесплодно искал многие годы! Он и в самом деле почувствовал не только прилив сил, но и что-то еще — что он пока объяснить и понять не мог. Он воспринял себя как сосуд, в который влилась энергия внешнего мира — влилась порционно: раз — и остановилась на каком-то уровне. Наполнился сосуд!
Обрадованный, изумленный, Андрей заспешил домой и ему чудилось, что у него крылья растут — толкнись сильнее ногой и взлетишь… Он стал иначе смотреть на прохожих, люди казались другими, странно смотрели, кто-то подозрительно сворачивал в сторону — никогда раньше Андрей такого не замечал. Удивлялся, конечно, хмыкал про себя. Зашел даже в магазин, приобрел четвертинку хорошего коньяку, посвятил ей одинокий вечер. Лег спать уже далеко за полночь и сразу уснул — как в яму. И снов не видел никаких.
Проснулся поздно, часов в десять. Занятий нет, день свободен. Позавтракав, Андрей решил прогуляться: сперва просто так, а потом навестить знакомую березку — встречу с ней он теперь ждал как встречу с лучшим другом.
Но все вышло иначе.
Андрей не спеша вышел на крыльцо, вдохнул поглубже. Ночью прошел дождь, воздух был резковато-терпкий, с запахом холодной земли, палых листьев, сырой древесной коры…