— Точно. Нужно было прогнать призраков дальше в лес и вернуть нашу землю. Мы с каждым днем отдаем все больше деревьев.
— Чем больше мы нападаем, тем больше нас умирает. Если мы их оставим в покое, они…
— Захватят нас через месяц? — крикнул кто — то еще. — Это неприемлемо. Нас осталось мало, ведь мерзавцы из южного Бьерна продолжают забирать лучших.
Голова Сирены кружилась. Она была в другом королевстве, раз они так плохо относились к Бьерну.
Кархара? Мастира?
Сирена услышала следующие слова и сжалась, мужчина кричал, выпив:
— Нам нужно устроить атаку. Послать людей в лес остановить это. Тогда мы сможем собрать урожай. Если мы не поторопимся, придут снега, и мы будем голодать всю зиму!
Сирена хотела повернуться и потребовать ответы на пылающие вопросы, но тут Алви выбрался из группы. Она охнула при виде него, и он сдавил Сирену в объятиях до хруста костей.
— Ты жива!
— Да, я жива, — выдавила она.
Алви сжал ее до боли.
— Но, если продолжишь меня обнимать, мне останется не долго.
— О, точно, — он резко отпустил ее. Он заглянул в ее глаза. — Ты… в порядке?
— Ослабела и голодна, но остальное в порядке.
Он потрясенно покачал головой.
— Ого.
— Что? — спросила она.
Но его прервала Авока, врезавшаяся в нее.
— Больше так не делай!
— Ладно, — прохрипела Сирена.
— Ты раздавишь ее, — отметил Алви.
Авока с неохотой отпустила. Они смотрели в ее глаза, словно видели призрака.
— Да что с вами такое? И где мы? Старушка использовала магию Дома, и они отправили детей в горы одних только со стрелой. Без лука! Может, стоит пойти за ним? И они не пустили девочку! Как так можно? Женщины могут то же, что и мужчины.
И тут Алви согнулся, истерически хохоча. Авока стукнула его дважды по спине. Может, слишком сильно.
Он выпрямился и поднял руку, словно не мог держаться. Он вытер глаза.
— Фух! Это было… ого. Я скучал по тебе.
— Я не… что я сказала?
— Сирена, — Алви указал на костер, людей и хижины, — добро пожаловать в Фэн.
— Фэн, — прошептала она.
Он улыбался как волк — одиночка.
— Это мой дом.
Щеки Сирены пылали. А она такое говорила…
— Алви… Прости, я не хотела звучать так…
— Презрительно? — подсказал он. — Заносчиво? Нагло?
Она закрыла рот и кивнула.
— Прощу, ведь и я такой же. А церемония, о которой ты говорила, — наша самая священная церемония. Я пошел в горы, когда мне было четырнадцать. И вернулся целым.
Авока фыркнула рядом с ним.
— Я ужасно себя чувствую. Я должна была понять, что то, что я не понимаю, не всегда неправильное.
— Тебя вернули из мертвых. Это точно на тебя повлияло.
— Вернули из мертвых? — охнула она.
— Нам нужно многое обсудить, — сказала Авока. — Нам нужно вернуться к Авниэлле.
— Авниэлла?
Алви улыбнулся и обвил рукой ее плечи.
— Готова встретиться с моей мамой?
— С твоей… мамой? — пролепетала она.
— Ага. Ты увидишь, от кого я перенял свои раздражающие привычки.
Авока вскинула брови.
— Авниэлла не пьет и не жульничает.
— Но она умеет играть словами, — сказал Алви. — И… ты не видела ее пьяной. Она превосходит в этом взрослых мужчин.
— Прости, что перебиваю, но… как мы сюда попали? — спросила Сирена.
— На лошадях, — сказала Авока, словно это все объясняло. Она повела Сирену в хижину, в которой она проснулась.
Когда они вошли, там было полно людей. Их было так много в маленькой комнате, что она ощутила клаустрофобию. Сирена сжалась, все смотрели на нее.
— Я нашла ее, — сообщила Авока вместо приветствия.
— Вообще — то, я ее нашел, — перебил Алви.
Сирена посмотрела на трех людей в комнате, которых она не знала. Старушка, которая спала у камина, когда Сирена сбежала, женщина средних лет и мужчина неопределенного возраста, который был крупным, как ствол дерева.
Младшая женщина шагнула вперед, заглушив Алви.
— Мы рады, что ты на ногах, Сирена. Уверена, ты растеряна. Я — Авниэлла, мама твоих спутников, Алви и Оброна. Это мой брат, Рион, и моя мама, Лейс.
— Рада знакомству, — сказала она, вспомнив о манерах.
— И мы рады, — сказала Авниэлла. Ее медовые волосы ниспадали толстой косой с плеча. Когда она улыбнулась, морщинки окружили ее глаза и рот. Она явно часто смеялась. — Мы так рады, что ты в порядке.
— Да. Спасибо вам за гостеприимство и за все, что вы сделали, пока мне было плохо, — сказала Сирена.
Она огляделась, нашла Матильду, Веру, Ордэна, Рива и Оброна, а потом и Дина. Он смотрел на нее с пустым лицом и печальными глазами.
Сирена повернулась к Авниэлле.
— Как долго мне было плохо?
Все зашаркали ногами, словно не хотели говорить об этом.
— Два месяца, — выпалил Ордэн.
Сирена пошатнулась, и Авока поймала ее рукой.
— Так долго?
Вера шагнула вперед с мрачным видом.
— Все тут знают, в какой ты была опасности, так что я не буду тебя щадить. Ты приняла магию крови, Сирена.
Она сглотнула и кивнула.
— Есть лишь три способа получить магию — родиться с ней, заработать ее и украсть. Магия крови — это… проклятие. Это украденная магия. Она использует тебя, а не ты ее, и когда ты заканчиваешься, она съедает не только твое тело… но и душу.
Сирена прижала ладонь к сердцу.
— И… и…
Она не могла произнести: «И я потеряла часть души? Всю душу?».
— Никто не восстанавливается от разрушений магии крови, не приняв больше магии крови. У этого есть своя цена.
— Но… как тогда я выжила?
— Мы влили в тебя магию. Я, Матильда и Авока. Это забирало так много сил, что даже местные целители и их древние помогали, когда могли, — сказала Вера, кивнув благодарно Лейс. — Мы не знали, сработает ли это. Мы надеялись на лучшее.
— Спасибо, — горло Сирены сдавило. — Вы… сделали все ради меня, не зная, выживу ли я?
— Мы не знаем, как ты выжила, — сказала Матильда. — И не знаем состояние твоего разума, когда ты проснулась.
— Я не ощущаю себя собой, — сказала она.
Все в комнате напряглись.
— Но я и не такая, какой была до этого. Я словно стала новой.
— Так и есть, милая, — сказала Лейс. — Я ощущаю это костями. Ничто в этом мире не видело таких, как ты.
Сирена не знала, как относиться к тому, что она — новая. При этом она стала ощущать себя собой. Словно глупая девчонка, желающая проявить себя, была сном. Словно та, какой она была в Бьерне, окруженная Дремилонами, придворными и ожиданиями, была кошмаром. А это… была ее реальность.
— Что теперь будет? — спросил Рив из угла.
Он обвивал рукой пояс Оброна, и они выглядели удовлетворенно.
— Вы можете оставаться в Фэне, сколько нужно, — сказала Авниэлла.
— Боюсь, нам пора в путь, — сказала Матильда.
— Нет, — сказала Сирена.
Все посмотрели на нее.
— Нет? — растерялась Авока.
— Эти люди два месяца оберегали меня в мой самый темный час. Я обязана им жизнью, — сказала Сирена.
Глаза Авоки округлились. Она понимала важность этих слов. Она отдала свою жизнь Сирене, и это связало их.
— В этом нет необходимости, — отмахнулась Авниэлла.
Сирена шагнула вперед.
— Вашей деревне угрожают, ваш народ убивают.
Рион кивнул.
— Призраки.
— Не слушай его глупые истории, — Лейс стукнула сына. — Думай о своей миссии. Мы справимся сами.
— Я бы хотела убрать угрозу вашей деревне.
— Сирена, ты едва стоишь на ногах, — отметил Алви. — Как ты остановишь этих призраков?
Она улыбнулась и коснулась его руки.
— Как мы всегда делаем. Вместе.
37
Призраки
Сирена следующие четыре дня восстанавливала силы, избегала важные разговоры и узнавала все, что нужно, о призраках. Хотя жители почти ничего не могла поведать. Никто с ними не сталкивался. Деревня была между горами и лесом. Если на них и нападали, то намеренно.
Никто не пытался отговорить ее от ее решения после слов о долге, но Сирена знала, что многие переживали за нее. Если Матильда и Вера сказали правду, она не должна была выжить.
Ее тревожило то, что она могла потерять часть души. Это ее так пугало, что она подавила эту мысль в голове.
По одной задаче за раз.
Найти призрака.
Убить призрака.
Спасти народ Алви.
К полудню она услышала новости. Не те, что хотела, но те, что ожидала. Призрак напал, но его жертва смогла сбежать.
Сирена поспешила узнать, что случилось. Она не удивилась, увидев девушку с церемонии волка — одиночки, стоящую с упрямым видом, скрестив руки на груди.
— Ты снова пыталась пойти за мальчиками? — вопила на нее мать. — Ты не можешь смириться с тем, что ты девочка? Не мальчик?
— Я могу сделать все, что и они, даже больше. И у меня есть дары бабушки Маны. А еще я достаточно взрослая, чтобы принимать свои решения.
— Тебе четырнадцать, Калдрева Анамария! — кричала ее мама. — Пока ты живешь под моей крышей, будешь слушаться меня. Уйди внутрь и переоденься.
— Простите, что мешаю, — сказала Сирена.
Женщина побледнела.
— Проливающая кровь, — прошептала она.
Сирена вздрогнула от имени.
— Я могу поговорить с Калдревой?
— Зови меня Кэл, — сказала девушка, минуя маму и шагая к Сирене. — Так делают все мои друзья.
— Создательница! — возмутилась ее мама и ушла, топая, внутрь.
— Рада знакомству, Кэл. Я — Сирена.
— Я знаю, кто ты. Моя бабушка помогла тебе в твоем проклятии крови.
— Она очень добра.
— Хочешь услышать о призраке, напавшем на меня? — спросила Кэл.
Ее ярко — зеленые глаза были большими от восторга. Ее волосы были цвета пшеницы, ниспадали ниже ее плеч. И хоть Сирена видела, что она хрупкая, ее руки и ноги были сильными от постоянного труда. Она не сомневалась в словах Кэл матери. В другой деревне, в другом мире она была бы умелым воином к четырнадцати.
— Да, — сказала Сирена. — Ты же можешь мне показать?
— Конечно! Только лук заберу!
Сирена рассмеялась. Ее энтузиазм был заразительным.
Сирена потянула за связь с Авокой, и пока Кэл ходила в дом, Авока пришла с Алви и, к недовольству Сирены, с Дином. Он кивнул ей, встал рядом, а она не смотрела на него.