— Если одного из ваших драконов где — то убьют, вы можете вдруг упасть замертво? — спросил Алви.
Матильда пронзила его убийственным взглядом.
— Ты умеешь подбирать слова.
Рив кашлянул в углу.
— Я в группе новенький, как и в магии. Этого слишком много. Я был с вами, видел магию своими глазами. Слышал про проклятие крови и монеты, которые усиливают магию, как и зеркало, что рассказывало правду, но… драконы?
Оброн похлопал его по руке.
— Ты научишься просто принимать это.
— У нас нет времени обсуждать все это, — сказала Вера. — Нам нужно встретиться с древними и попытаться создать защитные чары. Этой ночью, если можно.
— Да, — добавила Матильда. — Ноккин — все еще угроза, и я бы хотела разобраться с ним до того, как мы уйдем.
Они встали, поправили платья, словно это был конец обсуждения.
— Погодите… уйдем? — спросила Сирена.
— Они знают, где искать драконов, — догадалась Авока.
— Есть идея, — сказала Вера, ее глаза мерцали.
Матильда и Вера кивнули Сирене и Авоке следовать за ними, оставили остальных в комнате обсуждать драконов. Сирене все еще казалось, что драконов не бывает.
«Если они все еще существовали в Эмпории, как мне их найти? Разве не должно быть примет? Их не видели в небе? Скот не пропадал?».
Казалось странным, что Серафина послала ее на такое задание. Как она могла знать из — за вуали, что драконы еще существовали? Но Серафина не ошиблась, послав Сирену за Матильдой и Верой. Она надеялась, что Сэра права и в этот раз.
Кесф появился за ними и обратился к Авоке.
— Я не останусь в деревне людей на ночь. Идем со мной в лес. Когда ты последний раз запускала руки в землю?
Авока отдернула руку.
— Я останусь и помогу деревне. Тебе, может, нет до них дела, но они были добры к нам.
— Когда ты уже поймешь, что людям плевать на тебя? Они хотят тебя только использовать.
— Когда ты осознаешь, что не все такие?
— Эта деревня была тут, когда на Аонию напали, и они ничего не сделали, — прорычал Кесф.
— Они с трудом могут защититься от одного ноккина. Ты знаешь, что они не могли бы помочь твоему народу, который был обученными воинами.
— Ты вернешься со мной или нет? — спросил он.
— Нет. Ты знаешь, что у меня долг перед Сиреной.
— Смешно. Я думал, ты о том мерзком человеке.
Авока прищурилась.
— Осторожнее со словами про Алви. Я все еще сражаюсь лучше тебя.
Сирена переминалась с ноги на ногу, ей казалось, что она лишняя. Матильда и Вера не замедлили шагов, но она не хотела оставлять Авоку одну с Кесфом.
— Нам нужно идти, — сказала Сирена. — Он не станет помогать.
Авока подняла голову выше и кивнула.
— Ты права. Не поможет. Ничего не изменилось.
Лицо Кесфа было напряженной мрачной маской. Его золотые глаза раздраженно вспыхнули.
— Многое изменилось, но не мое отвращение к людям. Я буду на лугу. Найди меня, когда проснется разум.
Он пошел прочь, обходя деревню, направляясь в лес бодрым шагом. Он будто был рожден для леса.
— Прости, — Сирена коснулась плеча Авоки.
— Не стоит. Он… выводит из себя. Как я вообще думала о браке с ним?
— В Элдоре вы были суждены друг для друга. Может, там у вас все получилось бы.
Авока поравнялась с Сиреной, они следовали за Матильдой и Верой.
— Мы бы постоянно грызли друг друга. Это было бы катастрофой.
— Вполне возможно, — сказала Сирена, тихо смеясь.
— А ты? — спросила Авока. — Что насчет твоих мужчин?
Сирена вздрогнула от этого. Она пыталась забыть мужчин, что не давали ей покоя весь год. Видимо, сила привлекала силу.
— Не знаю.
— Дин все еще тебя любит.
— Знаю, — сказала Сирена.
— Ты все еще беспокоишься за него.
— Как иначе? Нас ждала свадьба. Я ничего не могу поделать со своими чувствами, но я творила ужасные вещи в Бьерне, и не все они были из — за смерти Мэлии. Многие были из — за Дина. Не знаю, что теперь у нас. Я не готова простить его, но знаю, что он старается.
— Может, он и дурак, — сказала Авока. — Но влюбленный дурак. Я не хотела работать с ним. Я хотела перерезать ему горло, узнав, что он сделал с тобой. Но мы работали вместе несколько месяцев. Он верный. Я не хочу лезть в твою любовную жизнь, но я бы с ним хоть поговорила. Он это заслужил.
— Думаю, да, — сказала она.
— А Эдрик и Каэл? — спросила Авока. — Дремилоны?
Сирена покачала головой.
— Мертвы для меня.
Авока едко рассмеялась.
— Это вряд ли.
— Когда я была там, я поняла, что привязана к обоим. Дома и Дремилон, как Серафина и Виктор.
— Думаешь, это та же связь? — поняла ее Авока.
— Не знаю. Я даже не знаю, возможно ли это. Но, когда я спасла жизнь Эдрику, связь пропала, — объяснила Сирена.
— Долг был отплачен. Только так это можно объяснить.
— Не знаю, — Сирена все еще не разобралась в этом. — Это возможно. Как еще связь можно убрать?
— Смертью.
— Он умер.
— Но ты его вернула. Все не так просто, и мы многого не знаем о произошедшем с Виктором и Серафиной.
Сирена кивнула. Это было правдой.
— Значит, теперь я связана только с Каэлом.
— Да. Я ощущаю его на всей тебе, — сказала Авока. — Я не сразу поняла, что это было, но вы, похоже, соединили магию.
— Да, — пристыжено прошептала Сирена. — Он сказал, что убил свою любовницу Жардану, чтобы получить сильную магию крови.
— И ты думаешь, что вас соединяет магия крови?
Сирена кивнула.
— Он хотел, чтобы я правила миром рядом с ним.
— Ах, он тебя не знает.
— О чем ты?
Авока оскалилась.
— Тебе не нужен кто — то рядом, чтобы править. Перед тобой задрожат даже горы, когда ты пойдешь в атаку.
Сирена улыбнулась от таких слов. Может, Авока была права. Может, она не нуждалась в мужчине рядом, чтобы править. Но она знала по улыбке на лице Авоки, что у нее всегда будут друзья.
Они добрались до хижины, куда ушли Матильда и Вера. Дом был по соседству с Кэл, и он был одним из самых больших в деревне. Сирена слышала голоса внутри и ворчливые возражения.
— Как сильна магия древних? — спросила Сирена у Авоки. — Я видела только игру Манны со светом на церемонии волка — одиночки.
— Достаточно сильна. Они помогли тебя исцелить. Но все они разные. Их не учили должным образом, но у них много опыта.
— Как Фэн жил так долго с магией, если он в Бьерне? — поинтересовалась Сирена.
— Потому что мы — не часть Бьерна, — сказала Манна, возникая на пороге. Она не горбилась, как в день церемонии волков — одиночек. Она стояла прямее, ее глаза пылали. Она явно правила деревней, что бы ни говорили мужчины.
— Но Алви и Оброн — в Высшем ордене.
— Технически мы существуем в пределах Бьерна. Хотя магический барьер до нас не доходит, наше поселение возникло после последней войны. И наши мальчики вызвались пойти на церемонию Представления Бьерна. Но если корона признает Фэн частью Бьерна — это новость для нас.
— Ох.
— Но вы тут не поэтому. Вы хотите нашу помощь, — сказала Манна. — Мы обсудили все и согласились попробовать использовать магию так, как говорят ваши древние. Наша магия никогда не работала так, как они говорят, и многое для нас в новинку, но если это защитит деревню, мы это сделаем.
— Мы рады вашей помощи, — сказала Авока и коснулась пальцами губ в жесте уважения своего народа.
Матильда и Вера повели их группу к центру деревни, туда, где горел костер для волков — одиночек. Матильда, Вера, Сирена и Авока присоединились к, что поражало, двенадцати древним, и все, кроме двоих, были женщинами разных возрастов. Двое мужчин были близнецами и больше всего сомневались в предложении Матильды и Веры. Похоже, они голосовали, и мужчины проиграли.
Матильда глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
— Я давно не видела столько своих братьев и сестер в одном месте.
— Очень давно, — прошептала Вера.
Матильда открыла книгу, и Сирена тихо охнула. Книга была не простой. Это была книга Дома, которую она получила на день рождения больше года назад. Книга направляла ее силы. Она думала, что потеряла ее в Элейзии.
— Мы приберегли ее для тебя, — прошептала Авока.
Матильда и Вера взглянули на открытую страницу и опустили книгу на землю перед собой.
— Благодарим за то, что присоединились к нам, — сказала Матильда. — Наше дело простое. Мы с Верой можем заняться механикой чар. Нам нужна общая сила, чтобы создать нечто прочное.
— Поэтому, пожалуйста, возьмитесь за руки, закройте глаза и потянитесь к связи между вами и вашим соседом, — командовала Вера.
Сирена взяла руки Авоки и Манны. Сирена связывалась силой до этого только с двумя людьми — Авокой и Каэлом. Это ощущалось как нечто личное. При этом такое требовалось только в экстренных ситуациях, которые бывали редко.
Она и Авока тут же соединились силами, а потом Сирена ощутила это. Вокруг нее были другие двенадцать древних, закрывших глаза и поднявших головы к небу. Их тела пылали светом.
Сирена охнула. Вера успокаивающе посмотрела на нее.
Конечно, девизом Дома было: «Верь в тех, чья честь сияет». Потому что Дома сияли. И это было красиво.
Казалось, они были полностью синхронны, магия каждого была созвучна с остальными. Сирена не могла понять их сомнения, если они были так синхронны. Может, они боялись связи с чужаками, а не друг с другом.
Но она не могла больше думать об этом. Она ощущала только давление силы Манны на нее.
Сирена закрыла глаза и впустила ее. И охнула.
Конечно, Мана была лидером. Игра света на церемонии была пустяком. Тут была ее сила и сила их группы.
Сирена парила в ней. Она словно видела запахи и слышала цвета. Словно ее сущность и сущности других слились в что — то новое и сложное. За пределами разума и материи, там, где выдумка становилась реальностью. Невозможное становилось возможным.
Ее силы не сотрясались. Она даже не пыталась найти страх или гнев, которые направляли ее способности. Тут не было ничего сложного. Она будто добавляла в колодец. И он не оставлял ее голодной, когда кончались силы.
Она не знала все последствия ее магии крови, но пока они не мешали. Сейчас у нее был гейзер силы, которым она могла делиться.
Вдохнув, она открыла глаза и улыбнулась. Радужный купол парил над деревней, словно их окружил пузырь, который мог вот — вот лопнуть.