— Это мои сестры и их ученики. Мы хотим три комнаты на ночь.
Маргрит улыбнулась.
— Сестры. Ладно. Три — можно. Я отправлю нескольких ребят в конюшни принести ваши вещи. Заходите и погрейтесь. Не представляю поход в такую погоду.
Маргрит сделала еще три смелые попытки, чтобы заполучить внимание Ордэна, а потом оставила их в комнатах и ушла.
— Она приятная, — сказал Ордэн.
— Мы могли бы получить комнаты бесплатно, будь ты общительнее, — захихикала Матильда.
Ордэн поднял еще мешочек денег.
— Я лучше заплачу ей, чем буду греть ее постель. Тот Герилд явно делает это для нее.
Сирена кашлянула.
— Это все хорошо, но что насчет Алви? Мы оставили его в горах.
Матильда и Вера переглянулись и вздохнули.
— Если бы мы думали, что он в беде, мы бы его не бросили. Поверь. Если он не вернется за ночь, мы пойдем туда и убьем всех чудищ, чтобы добраться до него, — пообещала Матильда.
Авока покрутила меч.
— Я убью их голыми руками, если они хоть волосок с его головы тронут.
— Но мы, — перебила Вера, — должны хорошо поспать. Впереди долгий путь до реки Одэ через Мастиру. Мы должны молиться Создательнице, чтобы она еще не замерзла.
— Сирена хотя бы к тому времени научится согревать, — усмехнулась Матильда.
— Научусь, — уверенно сказала она.
— Я тебе верю, дитя.
Сирена и Авока ушли к себе и рухнули на кровать, что не была лучшей в их жизни, но ощущалась прекрасно после дней на земле.
— Почему они так спокойны насчет Алви? — спросила Авока.
Сирена покачала головой, вытащила книгу Дома и полистала страницы, как делала каждый раз перед сном.
— Только Алви может это рассказать. Ты знаешь, как они себя ведут, когда что — то решили.
— Они более упрямые, чем ты.
— Понятное дело. Я знаю, где можно упрямиться.
— Наверное.
Глаза Авоки закрылись. Еще миг, и ее дыхание стало ровным, и она уснула. Сирена хотела бы так уметь.
Она ворочалась, пока не уснула. Кошмары мучили ее, она видела, как Серафина просит ее использовать монету, а тьма зовет к ней.
Сирена проснулась с криком до первого света, и Авока резко села в кровати с клинком в руке, чтобы убить угрозу, которой там не было.
А потом они поняли, что окно открыто.
— Ты его открывала? — спросила Сирена.
Авока покачала головой. Они огляделись и вздрогнули, прижавшись к стене спинами. Индрес лежал на полу их комнаты, растянувшись.
46
Индрес
Крик Сирены был громким и полным ужаса. Магия вспыхнула внутри нее, и Сирена сжала энергию, готовая атаковать. Авока сжимала клинки в руках, пригнувшись в защитной стойке, как хищник.
Но ее крик испугал зверя. Он привстал и посмотрел на них так же пристально, как последний индрес в горах. Слишком умный взгляд, как для зверя.
Авока выпустила клинок, и он ударил зверя по плечу. Он взревел от боли. Но он не напал на нее, как они делали все время, а забился в угол. Подальше от них.
Словно говорил: «Только не меня, прошу. Простите».
— Постой, — сказала Сирена, когда Авока собралась добить ударом. — Его глаза.
— Золотые, — прошептала Авока.
— Человеческие, — добавила Сирена.
И существо на их глазах изменило облик. То это был зверь длиной в десять футов, готовый порвать их… а потом он стал обнаженным мужчиной, дрожащим в темной комнате.
И не просто мужчиной.
— Алви? — охнула Авока.
Дверь распахнулась.
Ордэн был с мечом в руке.
— Я слышал крик.
Он посмотрел на Алви, нагишом лежащего на полу. Он тут же снял свой плащ и укрыл его. Девушки были слишком потрясены, чтобы понять, что они только что увидели.
— Я отведу его помыться, — стал командовать Ордэн. — Встретимся в комнате сестер, — он увидел, что они не двигаются, и рявкнул громче. — Живо!
Авока и Сирена вздрогнули, словно только проснулись. Сирена кивнула Ордэну, он поспешил увести Алви из их комнаты. Они оделись в подходящую одежду и ошеломленно зашагали в соседнюю комнату.
Матильда и Вера сидели в углу и пили чай, словно ничего не произошло за часы, пока они не виделись.
— Как он? — спросила Вера.
— Индрес, — Сирена скривилась от слова.
— Я… не понимаю, — сказала Авока с мрачным видом. Она выглядела так, будто Алви умер.
— Ордэн приведет его в чувство. Знаю, он долго не решался говорить об этом, — объяснила Вера.
— Как долго? — осведомилась Авока.
— Терпение, — рявкнула Матильда. — Выпейте это. Поможет от нервов.
— Что там? Чары? — спросила Авока, взяв напиток.
— Почти. Помогает расслабить мышцы и убрать напряжение. Мы зовем это виски.
Авока невесело посмотрела на нее и сделала глоток. Она закашлялась и выпила до дна. Она отдала чашку.
— Я буду еще.
— Сирена? — спросила Вера.
— Нет.
— Как хочешь, — сказала Матильда.
Когда Алви вошел в комнату, он напоминал тень того, каким был. Ордэн сел рядом с Верой, и они стали ждать. Алви смотрел на пол, на свои руки, на обувь, только не на них.
— Теперь вы знаете, — сказал Алви, издав смешок, словно все это было шуткой.
— Как давно? — осведомилась Авока. Ее голос был напряженным.
Алви скривился от яда в ее тоне.
— Пожалуй, мне стоит начать с самого начала.
Сирена представила, как он надел свой костюм, как для выступлений в таверне в Элейзии. Он словно сочинял, как стал кем — то еще. Не был индресом, а примерял на себя этот облик в истории. И вел себя как всегда напыщенно, как и ожидалось от Алви.
Он поднял взгляд и посмотрел на каждого по очереди. Он вздрогнул от пристального взгляда Авоки, но был рад, что Сирена смотрела на него спокойно. Она могла лишь представлять, что происходило в его голове.
— В год моего рождения на Фэн напали. Волки прибыли из ниоткуда и убили десятки людей. Большие волки. Огромные. Таких волков никто не видел раньше. Их имя было в легендах, но мы не смели называть его. Так много людей погибло. Включая моего отца, — сказал Алви. — Это было около двадцати лет назад.
Авока вздрогнула.
— В ту же ночь. Когда напали на Аонию?
— Насколько я понял по твоим рассказам, время примерно совпадает, — Алви издал смешок. — Похоже, у нас с Кесфом больше общего, чем он думает.
— Но ты пережил нападение, — сказала Сирена.
— Да и нет. Я рос с жутким шрамом на животе. От груди до низа живота. Словно меня кто — то распорол и неправильно соединил. До церемонии волка — одиночки я и не понимал, что я не такой, как все моего возраста. Я всегда хорошо видел. Я слышал разговоры, которые не должен был. Информация копилась в голове, и я ее не забывал. Но я не удивлялся этому, пока не вернулся первым в тот день, и мама не рассказала о нападении.
— Тебя укусили, — поняла Матильда.
— Да.
— Но укусы так не влияют на людей! — завопила Авока.
— Нет. Многих укусили в ту ночь. Некоторые умерли. Некоторые — нет. Никого больше не задели. Но я был ребенком, я должен был умереть от того укуса. Но путешествовал мимо нашей деревни и остался там на ночь. Без него индресы убили бы всю нашу деревню. Он наполнил мое тело магией, которая сдерживала яд индреса в моей крови. Тот мужчина спас и проклял меня.
Авока тихо охнула. Ее глаза были огромными.
— То есть…
Алви кивнул.
— Кесф…
— Он спас твою деревню и твою жизнь, но прибыл в Аонию и обнаружил, что ее больше нет, — прошептала Авока.
— Еще один повод для него ненавидеть людей, — прошептала Сирена. — Если бы он не помог тебе и вернулся в Аонию на ночь раньше, может, ему удалось бы им помочь.
— Или он бы умер, — добавила Вера. — Это вполне вероятно.
— Ему стоило понять, что ему повезло, что он задержался на ночь, — сказала Матильда.
— Это на него не похоже, — сказала Авока. — Ты уверен, что это был Кесф? Может, жив еще один лиф Аонии?
Алви покачал головой.
— Моя мама узнала его. Говорит, он не изменился за двадцать лет. Она пыталась отблагодарить его, но он сказал, что не помнит ее. Или решил не признаваться.
— Он… знает, что спас тебя тогда? — спросила Сирена.
Алви мрачно кивнул.
— Теперь знает.
Сирена скривилась. Кесф спас жизнь Алви, и тот оказался с женщиной, которую любил Кесф. Он явно ненавидел себя за это. И многое другое.
— Итак… Кесф задержал яд индреса в твоем организме, и теперь ты индрес? — поразилась Авока.
— Не совсем. До этого яд спал. У меня были преимущества. Это помогло мне в Бьерне. Особенно просто было ускользать незаметно.
— Конечно, ты бы использовал силы, чтобы пробираться всюду и жульничать, — проворчала Сирена.
— Зачем суперсилы, если нельзя повеселиться? — Алви пожал плечами. — В любом случае, когда мы были в Ауруме, и на тебя напал браж в замке, я оказался в саду, где столкнулся с Альфой.
Матильда и Вера насторожились.
— С настоящим Альфой? — спросила Матильда.
— С ним, великим и ужасным. Есть вожаки стай, а есть главный Альфа, — объяснил Алви. — Они ощутили, что я один из них. Что я невольно готовился присоединиться к ним. И они послали лучшие силы, чтобы заставить меня быть с ними или убить.
— И ты победил? — Вера почти хихикала от радости.
— Убил мерзавца, — подтвердил Алви. — А потом стая вторглась в мой разум и сделала меня Альфой, потому что я убил его. С тех пор становилось все хуже. Я пытался подавлять симптомы. Но на горе их было так много, они дико звали, и я сдался и изменился.
— И это спасло наши жизни, — сказала Матильда, склонив голову.
Вера улыбнулась и тоже так сделала.
— Спасибо, что сдержал стаю. Может, это отгонит их от нас на время.
— Вот так? — спросил Алви. — Вас это устраивает?
— У нас было время подумать. Мы все знали, — сказала ему Вера. — Ты не первый полукровка, которого мы встретили за годы.
— Да? — Алви охнул. — Есть другие, как я?
Авока вскочила на ноги.
— И никто не признает опасность, с которой мы столкнулись? Индресы — зло. В Элдоре мы на них охотимся. Они убили шестерых моих лифов в Скрытом лесу. Они убили бы всех нас, если бы Сирена не спасла нас. А теперь ты один из них? — она была в ужасе.
— Я это не выбирал, — Алви развел руками.
Она покачала головой и помчалась из комнаты. Алви потянулся к ней, но Авока обошла его, стараясь не задеть по пути.