Ну а как я ещё мог объяснить такое количество камней? Но где именно находится эта россыпь, тайна за семью печатями. Я ведь понимал, что необходима легенда, вот и придумал самую простую историю. В такие обычно верят охотнее всего. Вот только надо бы подумать над тем, как это оформить поправдоподобней.
— Как не выйдет скрыть и факт использования большого числа волколаков. Так? — добавил я.
— Наши офицеры и унтера не из безлюдной пустыни, у всех есть родственники, знакомые, друзья. Тот же Воронин встретил среди казаков знакомого, с которым сталкивался в Астрахани. Найдутся и другие, кто так или иначе пересекался. Словом, рост дара не спрячешь, а это возможно только при одном условии.
— Я учту это, — задумчиво ответил я, отпив очередной глоток кофе.
— К слову, надо бы озаботиться подъёмом ранга мне и Игнатову, — заметил Успенский.
— Однако заявочка, — хмыкнул я.
— И не только нам, но и людям, которых мы привлечём к работе. Полагаю, что Мария Ивановна заинтересована в сильном Тайном приказе, а не в простой вывеске. К тому же потребуется расширять и шпионскую сеть, для чего не мешало бы подбросить ещё «Поводков», и с алмазами в том числе, порой в качестве источника куда предпочтительней простец.
— Сколько нужно комплектов?
— Думаю, что для начала по двадцать тех и других хватит. Ну и «Передатчики», конечно же.
— Разумеется. Как же без них. Кстати, Иван Артёмович, надо бы создать и свой Разбойный приказ.
— Я полагал, что об этом озаботится государь.
— Когда ещё его величество признает Азов российским городом. Помнится, казачки за четыре года азовского сидения так и не дождались царской милости. А нам нужно поддерживать порядок уже сейчас, потому что мы тут навсегда. Полагаю, что вскоре начнут прибывать первые поселенцы, благо свободного жилья хватает. А там, глядишь, Мария Ивановна развернёт строительство посёлков для переселенцев.
— Её высочество или вы?
— Ну, у меня-то пара-тройка идей по этому поводу, конечно же, есть, только реализовывать их я точно не стану. Мне бы какое дельце погорячей.
— Ясно. Но объединять Разбойный приказ и Тайную канцелярию… По-моему, это плохая затея. Они должны конкурировать, а не сосредотачиваться в одних руках.
— Даже не обсуждается, забирайте всё в свои руки. Мне нужна безопасность. Подбирайте кадры, налаживайте работу, обеспечьте порядок. Разделить вас после не составит труда. Поставить амбициозного начальника, и он сам всё устроит в лучшем виде. Главное, что механизм по обеспечению порядка, розыску преступников и соблюдению законности уже будет работать.
— Я вас понял.
— Кстати, Иван Артёмович, вас не насторожил тот факт, что у турок как-то уж очень много сильных одарённых? По всему выходит, как минимум двое находились в Азове на постоянной основе. Да ещё пятеро в армии Батал-паши.
— Да, меня это заинтересовало, и я поручил Игнатову заняться этим вопросом. Кстати, не мешало бы выделить ему амулет малого портала.
— На ходу подмётки режете.
— Что делать, времени в обрез.
— Я понял. Сегодня же вечером озабочусь, а завтра поутру передам.
В этот момент постучали в дверь, и когда Успенский разрешил, в кабинет вошла миловидная молодка в сарафане, выгодно подчёркивающем её стать. Она прошла к своему начальнику, передала лист бумаги, дождалась разрешения уйти и, поклонившись, оставила нас.
— Что это? — поинтересовался я.
— Запись прослушки Мехмеда. У него только что завершился разговор с ханом Гераем, — знакомясь с документом, слегка отстранённо произнёс Успенский.
— И что там? — поинтересовался я.
— То, чего я и опасался, Пётр Анисимович, — протягивая мне исписанный лист бумаги, произнёс он.
Вообще-то, его дворец находился в Акмесджите[2], откуда он управлял восточной частью ханства, для чего имел даже свой диван[3]. Но отправляться туда, чтобы потом перебираться в Бахчисарай, не лучшее из решений. Ему ведь непременно нужно предстать перед ханом Гераем с докладом о провалившемся походе. М-да. Разговор предстоит тяжёлый, он подвёл старшего брата, потерял слишком много славных воинов, и главное, одарённых.