— Видишь, он ничего не боится! — запричитала Маргарита.
— Да не обращай ты на него внимания! Рене опустил раму и подвел жену к кровати.
— Ложись и не вспоминай о нем.
Но тут вновь раздался протяжный крик:
— У-у…
Казалось, что птица находится где-то совсем рядом, где-то в комнате, в одном из заполненных темнотой углу.
Маргарита обхватила Рене за шею и зашептала ему:
— Моя мать говорила, что эти птицы приносят беду. Они не прилетают просто так.
— О чем ты говоришь? Успокойся, дорогая, это предрассудки.
— Нет, я знаю, — Маргарита прикрыла глаза, как бы боясь своих слов. — Ты же слышал, Рене, о моем страшем брате Клоде. Он погиб на дуэли еще до того, как мы с тобой узнали друг друга.
— Да, ты говорила мне об этом.
— Но я не говорила тебе о другом… — зашептала Маргарита. — За день до того, как мы получили известие о его гибели, ночью к нашему дому подлетел филин и вот так же уселся прямо напротив крыльца под окнами спальни Клода. Он кричал до самого рассвета, мы чуть не сошли с ума. Слуги прогоняли птицу, но она вновь
Возвращалась, и я слышала этот ужасный крик.
За окном вновь раздалось протяжное уханье:
— У-У. У-У, У-У —
Маргарита вся сжалась, и кончики пальцев у нее похолодели.
Рене поднес ее руки ко рту и принялся отогревать их своим дыханием.
— А наутро привезли тело Клода. Он погиб на дуэли вечером накануне, и филин знал об этом. Он прилетел, чтобы посмеяться над нами.
— Он больше не будет тебе мешать! — твердо сказал Рене, набрасывая на плечи халат.
— Не оставляй меня! — воскликнула Маргарита.
— Если ты хочешь пойти со мной, идем.
— Нет, я лучше останусь здесь. Только зажги свечу, мне будет не так боязно.
Рене с заряженным ружьем в руках и в ночном халате вышел на крыльцо. Филин сидел на ветке, абсолютно не боясь человека, и косил на графа желтыми глазами.
— Улетай! — крикнул Рене, обращаясь к птице, словно бы к человеку, он все еще медлил нажимать на курок.
В ответ филин расхохотался.
— Я убью тебя, чертова птица!
В ночной тишине гулко прозвучал выстрел, задрожали стекла, с деревьев посыпались листья.
Рене был хорошим стрелком и очень удивился, что не попал с такого близкого расстояния.
Филин взмахнул крыльями и пролетел над террасой, чуть не коснувшись лица Рене.
Рене все еще стоял на крыльце, вслушиваясь в ночную тишину, и тут из дальнего конца парка раздалось уханье, похожее на раскатистый издевательский смех. Граф Аламбер повернулся, чтобы зайти в дом, и услышал позади шелест крыльев.
Он обернулся.
Филин сидел на своем месте. Граф готов был поклясться, что глаза птицы смеются, вспыхивая в темноте двумя желтыми огоньками.
— Дьявол! — вскричал граф и бросил дворецкому, который стоял в ночном колпаке в глубине холла. — Принеси мое новое ружье.
На этот раз граф не промахнулся. Птица, тяжело взмахнув крыльями, упала на землю, и еще долго трепыхалась, а граф Аламбер так и не решился подойти к ней.
— Убери ее, — приказал граф, а сам отправился в дом.
Когда Рене поднялся в спальню, Маргарита сидела на кровати и плакала навзрыд.
— Что ты, успокойся. Я убил этого филина, больше он не будет кричать.
Ответом были всхлипывания.
— Ну что плачешь, как ребенок? Ты же не маленькая Констанция, которая может испугаться филина.
— Я не боюсь филина, я боюсь того, что он предвещает своим появлением. И не важно, убил ты его или же он улетел сам.
— Не надо бояться. Это все предрассудки, недостойные тебя, Маргарита. Ведь я же рядом, ну что может случится?
— Мне страшно за всех, за всех нас, за Констанцию, за тебя, за мать…
— Успокойся, Маргарита, — Рене стал успокаивать жену, словно та была маленькой девочкой. — Все будет хорошо, все будет прекрасно. Наступит утро, и ты сама посмеешься над своими опасениями. Ночные страхи рассеятся вместе с лучами
Солнца.
— Я хочу тебе верить, Рене, — сквозь слезы проговорила Маргарита, — но я знаю, будет по-другому. Она вскинула голову и убежденно произнесла:
— Может, нам не надо ехать.
— Но я должен ехать, — чуть ли не взмолился Рене, проклиная птицу, так некстати подлетевшую к их окну.
— Я понимаю Рене, что ты не можешь не ехать. И мы поедем с тобой. Извини меня, пожалуйста, за мои нелепые страхи. Я больше не буду говорить о них.
— Но ведь ты плачешь, Маргарита. И я чувствую себя виноватым перед тобой.
— В чем ты виноват? — воскликнула Маргарита, — это я все придумала. Сама себя запугала и теперь плачу. Извини, дорогой, что заставила тебя волноваться и не обращай внимания на мои слезы, они сейчас высохнут.
Рене прилег рядом с женой и обнял ее, та все время вздрагивала и поглядывала на окно, словно ожидая, что сейчас вновь раздастся глухой крик филина.
— Полно тебе, Маргарита, ты уделяешь глупой птице больше внимания, чем мне. Женщина горестно улыбнулась.
— Я в самом деле глупая, так расстроиться из-за какой-то ерунды. Я вбила себе в голову, что крики филина связаны со смертью. А может, он просто был голоден.
Рене положил ладонь на губы жены.
— Молчи и не думай ни о чем. Лучше постарайся заснуть. Скоро утро, а ты еще не смыкала глаз.
— Я знаю, что уже не смогу уснуть. А как там Констанция? — вдруг заволновалась Маргарита. — Может, она испугалась выстрелов или ее тоже напугал филин?!
— Нет, что ты! Ты бы уже услышала ее плач. К тому же окна ее спальни выходят на другую сторону. Так что она, наверное, даже не вздрогнула во сне.
Некоторое время и Рене, и Маргарита лежали молча. Первой тишину нарушила женщина.
— Рене, а ты никогда не жалел, что у нас родилась дочь. Ведь каждый мужчина мечтает о сыне?
Хорошо, когда есть сын и дочь, — ответил Рене, и на его губах появилась улыбка.
Но в темноте, заполнявшей спальню, Маргарита не заметила ее и абсолютно серьезно продолжила разговор.
— Я очень хотела, чтобы у нас первым родился сын. Мы бы назвали его как твоего отца.
Рене покрепче прижал к себе Маргариту и ощутил ее горячее дыхание на своем плече.
— Я люблю тебя, — сказала Маргарита, — и знаю, что мальчик будет похож на тебя.
— Да, точно также, как Констанция похожа на тебя, Маргарита.
— Но ты же не видел меня маленькой.
— Я знаю, какой ты была, ведь ты ни на каплю не повзрослела и тебя одолевают детские страхи.
— Я ничего не могу с собой поделать, Рене, поверь мне. Я очень суеверна и пуглива. Но когда с тобой, мне ничего не страшно.
— А кто только что плакал и уверял меня, что филин приносит несчастья?
— Извини меня, дорогой, я больше не буду.
— Ну вот, ты снова говоришь, как ребенок.
— Но я же нравлюсь тебе именно такой?
— Да, Маргарита, всегда оставайся такой, и я буду вечно любить тебя.
— А ты, Рене, тоже не меняйся. Вот так же нежно прижимай меня к своей груди и шепчи мне на ухо.
— Я люблю тебя, — прошептал Рене и нашел губами влажные губы Маргариты. — Ты иногда пугаешь меня, — признался он.
— Но ведь мы так долго не виделись и не были вместе, что я уже отвыкла от тебя.
Рене покрепче прижал жену, чувствуя, как его всего охватывает желание. Испуг женщины постепенно исчез. Она забыла обо всем, о своих страхах, о заботах. Она всецело отдалась любви, даря и получая в подарок поцелуи.
ГЛАВА 3
Уже с самого утра дворец в Мато был наполнен голосами слуг. Вовсю шли приготовления к отъезду. Как ни странно, ими руководили не Рене, не Маргарита, а графиня Эмилия. Ей казалось, что она знает куда лучше своего сына и невестки, что им понадобится в Лондоне. Она напоминала слугам о каждой мелочи и, если бы Рене не вмешался в сборы, то их перегруженный экипаж не сдвинулся бы с места. Но, к счастью, Рене вовремя заметил старания матери и успел остановить ее.
— Мама, ты же знаешь, я никогда не отправляюсь в дорогу с лишним багажом. Если что — нибудь понадобиться, я всегда куплю на месте.