— И что?
— Вы хотите сказать, что носите женские ленты? — Рогберт вскинул бровь.
— Ты не знал? — невозмутимо ответил Бливиллис.
Рогберт молчал, смотря то господину прямо в глаза, то поверх его макушки.
— Господин, не стоило так его избивать, — после короткого молчания пролепетал он.
Долор встрепенулся.
— Кого? Ах, того человека? Подумаешь, невелика потеря. Таких чертей навалом, — он вдруг сделал паузу. — Что-то мне в нем не понравилось, — господин Бливиллис задумался, но видя, что пришедший собрался уйти, вдруг попросил: — ленту только оставь здесь. Она же всё-таки моя.
Рогберт повиновался и поспешил скрыться, оставив Долора рассуждать в одиночестве. Когда дверь негромко хлопнула, Долор поднял взгляд и устремил его на лежащую перед ним ленту. О чем-то подумав, он усмехнулся.
***
Констанция собралась с первыми лучами, проверила, все ли на месте собралась уже выйти из дома, как неожиданно вспомнила: забыла плащ. Ей до сих пор было не понятно, как хозяин дома мог расстаться с таким дорогим плащом. Этот плащ был очень плотный, большой и теплый. Летом в нем ходить было бы проблематично.
Плащ девочка сразу же накинула на себя. Пытаясь совладать с застежкой на груди, она совсем забыла, что здесь не одна и вспомнила об этом только после короткого вопроса:
— Помочь?
Льюис уже сидел за столом с бумагами и держал в руке стакан теплого чая. Он смотрел куда-то мимо Констанции, скорее даже не на неё, а на свой плащ. Бывший.
Девочка лишь коротко кивнула.
Звездочет медленно подошел к ней и аккуратно застегнул ремень на груди. Плащ был явно великоват его новой обладательнице и ощутимо тяжеловат. Констанция поблагодарила хозяина дома.
У себя в комнате она так же нашла кожаную сумку, в которой некогда лежали яблоки и мед. Эти продукты она отдала господину Льюису, как плата за плащ и за то, что она переночевала одну ночь у него. Конечно, на всякий случай она оставила пару яблок себе.
Всю ночь ее мучил выбор: звать ли с собой Фреда или уходить без него? С одной стороны, ей до сих пор не нравятся его вопросы, его внешность и голос, а с другой — он довольно полезный человек в плане «еды». Да ещё он вполне сможет изъясняться с людьми в то время, когда она сама не сможет. Таскать с собой книгу и объяснять свои слова жестами у неё больше не было никакого желания. Как бы долго она этим ни занималась, привыкнуть к таким методам сложно.
Ночью ее болевые ощущения прекратились, и вот-вот будет нужна новая подпитка. До следующей деревни далеко, поблизости нет ни души, которая способна чувствовать боль, поэтому она все же решила взять Фреда с собой. Тем более, кажется, она должна ему пару ответов на его вопросы.
Вздохнув, она присела на пороге дома и стала наблюдать за движущейся природой.
Фред встал, нехотя собрал свои вещи, и давая серебро Льюису, поинтересовался:
— Девчонка, которая вчера была здесь, она еще останется у вас?
— Она ушла с первыми лучами солнца, — охотно поведал старик, глядя мальчику прямо в глаза.
Фред хотел уже уходить, но звездочет его задержал:
— Погоди-ка, — мальчик послушно остановился. — Вот, держи, — Льюис взял что-то со стола.
В руку к Фреду перекочевала баночка с медом.
— Я мед не ем, так что можешь взять его себе.
— Спасибо.
— Удачи вам в дороге, — сказал старик и вновь сел за свой стол.
Фред кивнул и выбежал из дома. Может, он ещё успеет догнать Констанцию?
Лучи солнца на мгновение ослепили его, и он прикрыл глаза, не переставая быстро идти.
— Куда ты так заспешил? — насмешливо спросила Констанция, сидя на пороге чуть позади него.
Фред немедленно обернулся и на его лице застыло выражение шока, слегка смешанное со смущением. Констанция сидела, подперев подбородок рукой, и с лукавой полуулыбкой рассматривала мальчишку перед ней.
— Мне... надо спешить, — только и смог выдавить он, нехотя отворачиваясь от неё.
— Погоди, — негромко сказала она, вставая.
Мальчик сейчас и не думал куда-либо идти, а после её реплики и вовсе замер.
— И куда же ты так спешишь? — спросила она, слегка переводя взгляд в его сторону.
— Не знаю, — коротко ответил он, успокоившись. — Возможно, на юг.
Они оба замешкались. Полминуты стояли, смотря прямо перед собой, представляли, что их ждет в будущем, одновременно раздумывая, что друг другу сказать.
— Тогда нам по пути, — вдруг сказала Констанция, по-прежнему глядя вперед. — Правда, идти дальше одной мне будет немного сложно. Ты прекрасно знаешь, что говорить с людьми я могу не всегда.
Фред посмотрел на неё, открывая рот, чтобы что-то сказать, но вместо внятной речи выходил лишь воздух.