Горе-ловелас сиял широченной улыбкой и был явно доволен собой. Он наклонился поближе к другу и не слишком тихо добавил:
– Втюрилась она в тебя, приятель, точно говорю.
Евгений явно не разделял задорного настроя своего друга.
– Да брось ты, она же ещё ребёнок, я для неё слишком старый, да и вообще…
– Ха, старый, скажешь тоже. Даже я мог бы приударить за такой ласточкой!
– Приударить… – усмехнулся Евгений. – Остынь, орнитолог-любитель, тебя дома ждут жена и дети, или ты забыл уже?
– Ничего я не забыл. – Роман вдруг погрустнел и махнул рукой. – Что, даже помечтать нельзя? Я же несерьёзно.
– С такими «мечтами», мой друг, останешься один на обочине жизни, прямо как я.
– Да-а, друг… – будто с обидой протянул Роман. – Вот умеешь ты испортить настроение с утра пораньше. Я же к тебе с наилучшими пожеланиями.
– Так, а что я такого сказал? – искренне недоумевал Евгений.
– Эх, пойду-ка я лучше к себе, пока наш Полкан снова не показался из своей будки. А тебе советую уже оставить прошлое в прошлом, хватит хандрить. Ладно, ещё увидимся, бывай!
Роман демонстративно и небрежно махнул рукой на прощание, а затем поспешно ретировался в свой кабинет. Нет, он не обиделся, Евгений точно знал. Уж сколько совместных дружеских издёвок они пережили, сколько бокалов испили в близлежащих барах. Сложно поверить, что мимолётный укол в чрезмерно раздутую гордость может так громко взорваться, чтобы разрушить мост многолетних отношений. Хотя Евгению не привыкать к подобным последствиям, но это явно не тот случай. Он даже не задумался над тем, чтобы извиниться, уж слишком хорошо знал своего друга.
Есть такой удивительный тип людей: сами по себе они весьма невзрачные, невысокие, часто недалёкие, с проблемами в весе и со здоровьем, рано начавшие терять волосы на голове и растить пивной живот, но при этом неудержимо любвеобильные. У них могут быть свои семьи, куча детей и долгов, но они пышут таким самомнением и обожают быть в центре внимания, что всегда окружены кучей друзей и воздыхающих женщин. Порой можно удивиться, как у них это получается? Откуда они черпают столько душевных и жизненных сил? Причем такие люди зачастую лишь делают вид, создают иллюзию бестактного и распущенного человека, а на деле оказываются беззаветно преданы своей семье и никогда бы не смогли переступить ту самую порочную черту. Новиков был уверен, что сейчас Роман с теплотой смотрит на фотографию своих сыновей и ни за что бы не променял собственную жизнь на какую-то другую. У таких, как он, всегда есть чему поучиться, как минимум позитивному настрою к жизни.
Как бы Евгений ни старался сосредоточиться, чтобы закончить работу к обеду, как требовал начальник, но события утра всё не выходили из его головы. Безумный мужчина со странным воззванием в руках продолжал сверлить его взглядом из наплывающих воспоминаний, а в ушах звенели отголоски его последних слов: «Открой дверь!»
Евгений быстро замотал головой, пытаясь избавиться от назойливых мыслей. «Какую ещё дверь? – думал он, смотря сквозь документы на столе пустыми глазами. – Что он несёт? Я бы и рад открыть дверь, чтобы сбежать отсюда как можно скорее, да вот только… чёрт, хватит думать, нужно закончить работу!»
Время незаметно бежало вперёд, а рабочий день подходил к концу. Остальные сотрудники фирмы уже потянулись на выход, но Евгений продолжал упорно сидеть за столом, обхватив голову руками. Роман тоже вышел из кабинета, запер за собой дверь и натянул на себя серую фетровую шляпу с небольшими полями. Он снова подошёл к своему другу и с сочувствием помотал головой, а от небольшой утренней обиды не осталось и следа.
– Не получается? – вздохнув, спросил он. – Да брось ты, пойдём лучше в баре посидим, как обычно, отдохнём, рыбки сушёной к пиву закажем. М-м-м, вкуснятина! Что скажешь?
– Да нет, Ром, ты иди, а я постараюсь закончить этот проклятый договор, немного осталось. Тут столько нюансов, а голова совсем не варит.
– Как знаешь, тогда, может, завтра? – Роман не стал напирать и шутить дальше, прекрасно понимая, в каком настроении пребывает его друг.
– Да, может быть…
Роман снова вздохнул, пожелал удачи, попрощался и последовал к выходу, не преминув по пути ещё раз задеть женскую гордость Татьяны.
После череды бессмысленных попыток собрать разбегающиеся мысли Евгений удручённо потёр уставшие за день глаза, потянулся в кресле и решил, что нужно сделать хотя бы пятиминутный перерыв. Он прогулялся по залу, ненароком заглядывая в открытые документы своих коллег, покрутил болящей шеей, а потом заглянул в туалет. Там он умылся холодной водой и уже хотел отправиться обратно, как вдруг весь свет разом погас, погружая его в безмолвную тишину.