Впрочем, оказалось, что не только с ним. Вместе с прибывшим буквально спустя несколько минут Снейпом в палату ворвались Дамблдор и Рон с Гермионой.
Которые тут же принялись ощупывать и осматривать его со всех сторон, задавать миллион вопросов и не давали вставить ни одного лишнего слова пока не убедились, что это действительно он — живой, здоровый и без вредных примесей Темных Лордов в голове.
— Боже, Гарри, мы с Роном уже не знали, что и думать! — Гермиона повисла у него на шее, кажется, собираясь расплакаться. — Чуть с ума не сошли, пока ждали, очнешься ты или нет!
— А я говорил, что Гарри выкарабкается! — Рон широко улыбался, хотя и несколько нервно. — Он всегда выкарабкивается!
Поттер почти бессознательно кивал им, рассеянно поглаживая Гермиону по спине, но взгляд его был устремлен на Северуса, который все это время молча стоял у входа в палату, скрестив руки на груди. Выражение его лица было непроницаемым.
Сердце кольнула тревога.
— Се… профессор Снейп… — он сам точно не знал, что хочет сказать, но сформулировать не успел.
— Поздравляю с очередным воскрешением, Поттер, — убийственно равнодушно произнес Снейп, даже не глядя ему в глаза. — Вы сделали нам большое одолжение, очнувшись в здравом уме и трезвой памяти.
— Правда, Гарри, мы так боялись, что ты можешь потерять память или сойти с ума! — тут же подхватила Гермиона, но Поттер едва услышал ее.
— Но я помню, — тихо сказал он, поймав на долю секунды взгляд Северуса. — Я все помню…
Ничего. Ни единого отголоска эмоций. Черные глаза смотрели с почти забытым безразличием.
— Что ж, надеюсь, ваша острая память отразится и на учебном процессе, — от холода в его голосе хочется взвыть, — победа над Темным Лордом не будет являться уважительной причиной для невыполнения летних домашних заданий по моему предмету. До встречи в сентябре, — и он, резко развернувшись, вышел из палаты.
— Не может быть… — выдохнул Гарри, отказываясь верить своим ушам. — Этого не может быть…
— Это правда, Гарри! — по своему истолковав его потерянный вид, воскликнула Гермиона. — Волдеморта больше нет! Профессор Дамблдор уничтожил последний его крестраж прямо перед тем, как мистер Сметвик сообщил о том, что ты потерял сознание…
— Да, Гарри, — подтвердил Дамблдор, загадочно мерцая стеклами очков-половинок, — это действительно так. Волдеморт выбрал не слишком удачный момент, чтобы захватить твое тело. Теперь он мертв, а ты отныне свободен. Пророчество свершилось.
Наверное, от этой новости Гарри должно было стать легче. Да что там, по всем законам логики он должен сейчас прыгать до потолка от восторга и благодарить всех, в кого верит и не верит, что все закончилось именно так.
Но радости не было. Потому что первый раз за последние пять лет ему было глубоко наплевать на пророчества, спасения мира и Волдеморта — живого или мертвого.
Как оказалось, избавления от главного кошмара, мучившего его с одиннадцати лет, недостаточно — катастрофически недостаточно — для счастья.
***
В Литтл-Уингинге шел дождь, конец июля в этом году выдался паршивым. Прохладный ветер врывался в открытое окно спальни, донося мелкие брызги до лица Гарри, лежавшего на кровати, но ему было все равно.
Рон и Гермиона были изумлены его решением провести остаток летних каникул у Дурслей, ведь никакой угрозы его безопасности больше не было, а Уизли были бы счастливы пригласить его к себе, но Поттер вежливо отказался.
Он не хотел никого видеть. Впервые в жизни ему было комфортнее находиться в обществе родственников, которым не было дела до его переживаний. По крайней мере, они не лезли в душу, не спрашивали, почему он такой мрачный, и не уговаривали радоваться победе над вселенским злом.
Они и о самой победе-то были не в курсе. И к лучшему. Гарри сейчас было совершенно не до нее.
Все его мысли были заняты предстоящим учебным годом, а точнее, одним конкретным предметом, который он возненавидел с первого же учебного дня.
Неужели Северус действительно рассчитывает, что он возьмет и забудет обо всем? Сделает вид, что не было никакой комнаты с камином, признаний и поцелуя? Что сможет как раньше спокойно ходить на зелья и выслушивать бесконечные ехидные комментарии в свой адрес?
Да он скорее вообще учебу бросит, чем будет ходить с ним по одним коридорам, встречаться на уроках и видеть его за столом в большом зале, зная, что профессору на него плевать…
Хотя как такое возможно? Гарри все еще отказывался верить, что Северус мог так легко отказаться от всего, что между ними произошло. Он помнил его взгляд тогда, перед их возвращением в реальный мир. В этом взгляде было все, что угодно — сомнение, страх, тревога, благодарность, тепло… но не безразличие. Может быть, Северус и не чувствовал к нему того же, что испытывал Гарри, но он совершенно точно не был ему безразличен.
Да, черт возьми, он готов был поклясться, что чувства Снейпа были куда глубже и сложнее, чем простое небезразличие!
Гарри коротко застонал и закрыл глаза.
Нужно что-то делать. Такими темпами за оставшийся до начала учебного года месяц он просто спятит!
— Боюсь, в этом случае терпение лопнет не только у мистера Сметвика, но и у всего магического сообщества, — знакомый слегка насмешливый голос заставил Гарри распахнуть глаза и сесть на кровати так резко, что на мгновение закружилась голова.
Посреди его комнаты стоял Снейп. Это было настолько дико, что в первую секунду Поттер решил — ему мерещится. Он даже моргнул пару раз для верности, но иронично усмехающийся профессор никуда не делся. Он все так же стоял, спрятав руки в карманы простых черных брюк, в темной рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами и закатанными до локтей рукавами, и меньше всего напоминал Ужас Подземелий, который явился к нему в больнице.
— Ты… — Гарри задохнулся. — Что ты здесь… Какого черта?! — он вскочил на ноги, гневно сверкнув глазами. — Ты решил окончательно свести меня с ума?!
— Тшш, — Северус приложил палец к губам и одним плавным движением преодолел разделявшее их расстояние. — Во-первых, не «ты», а «вы», я все еще ваш профессор, Поттер, — он заглянул в растерянные глаза Гарри, и улыбнулся одним уголком губ, — по крайней мере, в Хогвартсе. Ближайшие два года.
Гарри поперхнулся воздухом, его с головой накрыла волна дикого облегчения, губы сами собой расползлись в улыбке.
— То есть… вот это… в больнице?.. — он неопределенно махнул рукой.
— А какого поведения ты от меня ждал? — Северус поднял бровь. — Что я брошусь к тебе с объятиями? На глазах Дамблдора, твоих друзей и персонала больницы? Чтобы на следующий день все газеты завопили о том, что бывший Пожиратель совратил несовершеннолетнее национальное достояние? Не говоря уже о том, что я твой учитель?
— Вообще-то меня еще никто не совращал…
— Ты что, только это услышал?
— Нет, но это наиболее возмутительный факт из всего того, что ты перечислил.
В который раз за последнее время Северус не нашелся с едким комментарием.
— Поттер, я уже говорил тебе, что ты невозможен?
— А я уже говорил тебе, что я пережил пять покушений Волдеморта, попытку захвата тела, две крайне паршивые иллюзорные жизни и школьные экзамены? Я псих — мне можно.
И он притянул Северуса к себе, вовлекая, в общем, не слишком сопротивляющегося профессора в первый — теперь уже точно полностью реальный — поцелуй.
Впереди их ждали два очень длинных и интересных года. И — Поттер готов был поклясться — рекорд по отработкам у Снейпа, которые он установит в эти два года, никто никогда не побьет.