— О чем ты думаешь? — тихо спросил он, перебирая влажные пряди волос.
— О том, что будет завтра.
Он улыбнулся, нежно касаясь её губ:
— Завтра начнется с завтрака, потом ты поедешь к себе и соберешь свои вещи, переедешь ко мне.
Она улыбнулась и провела кончиком пальца по его губам:
— Ты уверен?
— Более чем. Я не хочу терять ни минуты жизни без тебя, поверь, их и так потеряно немало.
— Я так не могу.
— Почему? — тревожная складка легла на переносице.
— Я сначала должна познакомить тебя с мамой, она и так спрашивает, где я пропадаю.
— Смотрины у тещи? — иронично рассмеялся Валера, — что ж, я готов предстать на её строгий суд.
— Ты серьезно?
— Конечно. Я очень серьезно настроен, Аль.
— Хорошо, тогда приходи к нам завтра на ужин.
Торопливые поцелуи губ, тела, проминающие матрас, неразборчивый шепот, теряющийся в стонах почти до рассвета…
***
Валера, как и обещал, готовил завтрак, стоя у плиты, когда она бесшумно вошла, облаченная в его рубашку. Села за стол, опершись локтями в твердую столешницу и положив на ладони голову:
— Тебе идет, — негромко сказала она.
Он обернулся с улыбкой на лице, на ходу переворачивая блинчик:
— Доброе утро, малышка. Как спалось?
— А ты мне давал спать? — лукавая улыбка и хитрый взгляд.
— Сама виновата, что с тобой не уснуть.
Слишком откровенный мужской взгляд скользил по ней, заставляя смущаться. Она опустила взгляд и не заметила, как кончики волос окунулись в кофе.
— Не смотри на меня так…
— Как?
— Будто утро — это продолжение ночи…
— Так и есть… Я хочу тебя… Хотел вчера, хочу сегодня и буду хотеть завтра… Ты обречена…
Завтрак стыл на столе, пока градус тел повышался в жарком трении. Еще немного и заискрит, еще немного — и сгорят оба…
***
— Так во сколько мне приехать? — между поцелуями спрашивал он.
— Я тебе позвоню, надо еще с мамой этот вопрос обсудить.
— Строгая?
— Она мама…
— Попробую её очаровать.
— Только попробуй…
В глазах заиграли сотни маленьких чертиков.
— Ревнуешь?
— Выдохни, родной. А то задохнешься от собственной значимости.
Она щелкнула его по носу и со смехом выбежала из машины, оставив его в растерянности.
***
Знакомство с мамой любимой девушки вызывало в нем оторопь. Волновался, как перед выпускными экзаменами. Один неверный ответ, и в аттестат поставят двойку. Костюм, рубашка, галстук, начищенные до блеска туфли. Два букета цветов. Чем ближе к ресторану, тем сильнее кровь бурлит внутри.
Злосчастная пробка, и он уже опаздывает на семь минут. Минус балл к оценке в аттестате. Кромки ушей пунцового цвета, в ногах предательская дрожь. Он стремительно направлялся к забронированному столику, с тревожной улыбкой на губах. За пару шагов до, он остановился, не веря своим глазам. Альбина встала ему навстречу, нежно целуя в губы:
— Опаздываешь, — заметила она и потянула его за руку.
— Мам, знакомься, это Валера. Валер, это моя мама — Надежда Александровна.
Лица мужчины и женщины замерли в судорожном ожидании грядущей катастрофы.
— Очень приятно, я Надя…
========== 16 ==========
Воздух раскалился добела. Общая тайна, невольными заложниками которой стали Надя и Валера, выжигала все вокруг.
— Очень приятно, Валера.
Альбина заметила напряжение, которое вот-вот начало бы искрить.
— Что-то не так? — с интересом спросила она.
— А мы уже знакомы, — глядя в сердцевину темных мужских глаз, ответила Надя.
Шампанское, которое разливал мужчина по фужерам, едва не пролилось мимо.
— Вот как. Откуда?
— Работаем вместе, — опередил Надю Валера, — твоя мама — мой деловой партнер. Недавно наши холдинги объединились.
— Весьма удачно объединилась, — всё также не сводя с него глаз, вторила Надя.
— Значит, мир тесен, — улыбаясь сказала Альбина, прижимаясь к мужскому плечу, — Мам, надеюсь, ты одобряешь мой выбор?
— Даже не знаю, что и сказать. Это твой выбор. А правильный он или нет — покажет время.
Беседа почти не клеилась, каждый отбывал наказание по-своему, и в какой-то момент Альбина удалилась в дамскую комнату, оставив маму с Валерой наедине:
— Ты знал? — едва Альбина скрылась за углом, злобно прошипела Надя.
— Нет. Я ошарашен не меньше тебя. Но, похоже, нам придется с этим смириться.
— Ни за что. Ты не будешь с ней встречаться. Она тебе в дочери годиться.
— Не твоё дело. Я люблю её. А она меня. Тебе придется с этим смириться.
— Посмотрим, — фраза, как отравленная стрела, вонзилась в самое яблочко.
Он задохнулся от страха. Готов потерять всё, но не готов терять Алю. Она вернулась, прервав их молчаливый бой.
— О чем вы тут секретничали? — с улыбкой спросила девушка.
— О работе, — сухо ответил мужчина, — Аль, может мы отвезем твою маму домой и поедем ко мне?
— Устал? Хорошо, давай, — чмокая его в щеку, ответила Альбина.
— Дочь, а не рановато ли ты решила у Валерия поселиться?
— Ну мам…
— Надежда Александровна, — вмешался Валера, — поверьте, я не обижу вашу дочь. Со мной она в надежных руках.
Язвительные фразы рвались наружу, но женщина вовремя сдержалась.
— Ладно, я сдаюсь перед вашим обаянием.
Чарующая улыбка и нежный взгляд скользил по мужскому лицу:
— Мама, не пытайся его очаровать, — заметила Альбина, крепче сжимая его руку.
— Тебе показалось, дочь. Ну что, идем?
Троица, сведенная вместе нелепостью судьбы или чьим-то злым роком, вышла из ресторана. Дорога до дома Нади была почти безмолвной. Даже общительная Альбина сидела, поджав губы, и непривычно молчала.
— Альбин, утром мне позвони перед занятиями, чтобы я не волновалась.
-Хорошо, мам.
Едва Надя покинула автомобиль, как Валера резко нажал педаль газа.
— Ты сегодня молчишь всю дорогу, — мягко заметил он.
— Она тебе нравится? — резко выпалила девушка, сбивая своим вопросом с ног.
Пальцы самопроизвольно крепче вцепились в руль и побелели от напряжения. Звуковая волна ударила в солнечное сплетение. Не согнуться, не выдохнуть.
— Аль, с чего ты взяла? — шумно выдохнул он, — твоя мама, конечно, красивая женщина, но я люблю тебя.
— Ты ей тоже понравился, как мужчина, я заметила, — продолжала давить на больную мозоль девушка.
Автомобиль с резким визгом затормозил, прижимаясь к обочине. Рвал с себя пиджак, пытаясь вместе с ним скинуть с себя неудобный вопросы:
— Ты с ума сошел, — выдыхала она, поддаваясь его воле.
— Хочу сделать то, о чем мечтаю весь вечер.
Остервенелые поцелуи посреди ночного города в прибитой к обочине машине. Его руки сплетались на её теле, доказывая её уникальность. Она особенная, неповторимая, единственная. Горизонтальная линия кресел сливалась с горизонтальной линией тел. Жестко, тесно, неудобно… Но так необходимо в эту секунду… Для них двоих.
***
Валерий сидел в своем кабинете, перед ним кипа бумаг, а мысли были где-то за пределами его офиса.
Без стука и приглашения вошла Надя. Холодный взгляд, слегка циничная улыбка:
— Ну здравствуй, зять!
— Не начинай, — жестко прервал он её.
— Нет, ты послушай. Я слишком долго молчала, горько проглатывая обиды. Ты принес в мою жизнь каких-то неправильных бабочек. У них безумно острые крылья и твой жестокий эгоизм. Знаешь, какого это, когда много маленьких лезвий-крыльев полосуют тебя изнутри? Я, как лекарь-самоучка, неумело штопала себя тогда… Думала получилось, и вновь ты появился. Приручил к себе… И вновь эти мерзкие создания вскрыли все старые раны и добавили новых. Пока ты трахал сегодня ночью мою дочь, я выла от боли. Сдохнуть хотела.
Валера стоял, опустив голову вниз. Она подлетела к нему, выжигая на коже, алый след от пощечин. Женская гордость, женская любовь, женская обида и боль обрушились на него градом ударов. Не увернулся ни от одного.