При стимулированной помощи сталкера Тираторе удалось вывести членов группы из-под воздействия артефакта и воссоединиться с Доктором.
Выводы по результатам пассивной разведки.
1. Повышенная агрессивность бандформирований по отношению к группе свидетельствует о возможной утечке информации о целях и задачах группы.
2. При дальнейшей работе группы имеет смысл привлечение обитателей участков Зоны, ранее фигурировавших как недоступные (Рыжий лес, возможно, Кладбище техники).
3. Вызывает тревогу активность в районе подстанции, возможно, спровоцированная большим источником ионизированного излучения неизвестного происхождения. Желательно провести очистку подстанции техническими средствами вплоть до уничтожения.
4. Во избежание препятствования работе группы необходимо произвести внешнюю спутниковую разведку зоны и уничтожение очагов локализации бандформирований.
5. Считаем целесообразным продолжить работу с привлечением скрываемых до настоящего момента потенциалов группы.
Резолюция руководителя центра:
Объявить выговор отделу подготовки операции. Руководителя службы безопасности центра понизить в звании и заключить под стражу до момента обнаружения канала утечки информации. Виновных наказать по всей строгости внутреннего устава.
Продолжить работу группы с применением всех возможных средств. В ближайшие шесть часов перебросить в расположение группы спецсредства для уничтожения подстанции. Бандформирования засечь и уничтожить после выведения внедренной агентуры.
Заметка красным карандашом на полях документа: «Что за жопа новый год? Кто так готовит операции? По завершении миссии — группу ко мне на прием».
— Что за бред? — Лазненко взял из рук Вадима ноутбук и еще раз перечитал документ. — Это наш отчет. Он вообще совершенно секретный. И какой, к черту, 2014 год? И что за резолюция президента? Он вообще не подозревает о существовании нашего Центра. И факсимиле его совсем не такое. Хотя если 14-й год, то все может быть.
— Я тоже не могу даже предположить, зачем это сделано, — ответил Вадим. Он затушил сигарету, открыл окно машины и выкинул окурок.
— Далее там присутствует аудиофайл. По описанию файла — записан в прошлом году в Мальвиле. Совещание какой-то структуры. Какой — совершенно непонятно. Идет обсуждение, как сорвать нашу миссию в Зоне. Там упоминаются имена участников. Я думаю, по ним вы легко сможете расшифровать, что это за совещание, что за структура, и, наконец, выяснить, откуда растут ноги.
— Да, это серьезно, — задумчиво произнес Лазненко. — А что по этому, хозяину автомобиля?
— Здесь еще интересней. Это некий Дмитрий Байкалов. Я о нем слышал раньше. Во-первых, в Зоне он считается призраком. Он и его оранжевый «ситроен». А во-вторых, именно этот «призрак» купил и доставил в Зону ту снайперскую винтовку, которая и была целеуказателем на вход в Монолит.
— Вот черт… — Лазненко затеребил подбородок. Это был признак особого волнения.
— После меня в его квартиру нагрянули люди — не знаю кто, может, полиция, может, кто-то другой. Квартира взлетела на воздух.
— Так, Вадим, отдай мне эту флешку. Мы займемся. Ты пока уйди в полный покой. Никуда и ничего. Еду тебе будут доставлять наши люди. Оружие у тебя будет дома к твоему возвращению. Вот телефон для связи. — Лазненко достал из кармана сотовый и вручил его Вадиму. — И никакой самодеятельности.
— Я так понимаю, разгадки — в Зоне? — предположил Малахов.
— Это почему же?
— Я думаю, что этот «ситроен» мы только там и найдем. — У Вадима уже давно созрел план действий.
— О Зоне забудь. Там уже хозяйничают ООН, ПАСЕ и прочие. Нам получить туда пропуск даже теоретически невозможно. И это уже не та Зона, в которой ты был. Реальность поменялась.
— А что, нужен пропуск? А пешком? — не отставал Вадим.
— Повторяю: Зона уже не та. Полный барьер, блокпосты, минные поля и стрельба без предупреждения.
— А местные? — Вадим искал хоть какой-то вариант.
— Да откуда я знаю? Тема для нас закрыта полностью. Только из газет и знаем. Все системы контроля нам недоступны. Так что — забудь. И жди звонка. Боюсь, тебя придется перебазировать в другой город. Как тебе, например, Сочи?
— Ну… — протянул Вадим.
— Я спросил, потому что Сочи точно не будет. Олимпиада там будет. А ты… ладно давай, пока никто не видит, топай домой, жди.
Глава шестая
— Вадим, здравствуй. — Голос Лазненко в телефонной трубке был сух. — Мы не смогли идентифицировать никого из тех, кто упоминается в твоих документах. Поэтому решили перевести тебя в другой город.
— Я что, как крыса всю жизнь буду по норам прятаться? Все? Отбегался Малахов?
— Вадим, пойми, мы находимся в очень затруднительном положении. Мы…
— Вы можете мне помочь хотя бы оборудованием, чтобы проникнуть в Зону? — перебил его Вадим.
— Нет, об этом не может быть и речи. — Вадим живо представил, как на том конце линии Лазненко сухо поджал губы.
— Ладно, нет, так нет. Я пойду один. — Вадим отключил сотовый и с размаху швырнул его в стену.
Утренний туман в низине скрывал ограждения Зоны до восьми утра. Сороки, летящие по своим делам над низиной, разгоняли его мелкими вихрями. Потом белая мгла постепенно растаяла, и ее рваные клочья вместе с сыростью унес легкий ветерок.
Периметр казался неприступным даже на расстоянии. И если прорваться сквозь двойной кордон из спиралей Бруно и гадкой «Егозы»[1] было не так трудно, то проскочить минное поле — весьма и весьма проблематично. Особенно ранним утром. Особенно человеку, у которого, кроме кусачек, струнной пилы и ножа, никаких инструментов нет.
Минное поле начиналось метрах в пяти от опушки, на которой прятался Малахов. Камуфляжная сетка надежно скрывала его в густой июльской листве. Но помочь попасть за периметр она не могла.
— Понастроили, — буркнул под нос Вадим. — Демократию развели.
Не удовлетворенный результатами рекогносцировки, он осмотрелся. Ничего подходящего для форсирования кордона на опушке не было. Обычный лес, в котором прорублена просека для кордона. С европейской педантичностью срубленные деревья очистили, попилили на бревна и сложили красивыми пирамидами подальше от заграждений в глубине леса. Молодой подлесок выползал, стараясь прорваться на минное поле, но регулярная чистка периметра не позволяла ему нарушить порядок. Утреннее солнце уже нагрело и землю, и желтую хвою. Из леса шел дурманящий запах. Насекомые дружно гудели в летнем воздухе, придавая военизированной местности вдоль кордона нереально мирный вид.