Кстати, на землях бывшей Никомидии ныне расположен небольшой турецкий город Измит. Тот самый Измит, где в августе 1999 года от землетрясения погибло более двенадцати тысяч человек. В Измите я был ровно за год до того землетрясения, искал следы Константина. Никаких следов. Ни единого намека на то, что здесь некогда была великая столица. Ни единого намека — ну хотя бы плиты, доски, камня, — напоминающего потомкам о том, что именно здесь умер Константин Великий. Память о первом христианском императоре вытравлена кислотой религиозной нетерпимости.
Узнав о страшном землетрясении, я грешным делом подумал, уж не месть ли это Константина туркам за их воинствующее беспамятство ?
Разгадывать эти хитро сплетенные нити Судьбы — весьма увлекательное занятие...
Глава 3
ДРЕПАНУМ
Минули два года обучения. Константину присвоили звание центуриона и назначили начальником императорской гвардии в Никомидии.
Лактанций, служивший в те годы преподавателем риторики у Диоклетиана, так пишет о Константине: «Юноша самый добродетельный и достойнейший звания цезаря, благодаря необыкновенности и изяществу облика, воинскому таланту, твердости нравов, личной доброте, он был любим солдатами и был желанным для простых людей».
Положенный выпускнику недельный отпуск Константин провел у матери, переехавшей в Дрепанум, пригород Наисса.
Там он и встретил Минервину — свою первую любовь, первую жену и мать своего первого (и самого любимого из семи своих детей) сына.
Она была дочерью богатого купца, жила в Дрепануме и часто навещала Елену. Константин и Минервина встретились в саду матери, и он был поражен ее красотой, нежностью и умом.
В свои семнадцать лет она была весьма образована, хорошо знала греческий, читала наизусть большие куски «Илиады». Эта встреча многое изменила в жизни Константина.
Он с удивлением узнал, что Минервина христианка, и пытался убедить ее, что это не только опасно, но и нелепо — придерживаться столь варварских обрядов: пить живую кровь и есть живую плоть. Таково было воздействие антихристианской пропаганды на Константина, как, впрочем, и на других. Люди мало знали об учении Христа кроме того, что это учение ложно и подрывает авторитет истинных богов.
Минервина была первой, кто попытался открыть Константину глаза. От нее он впервые услышал поразившее его своей простотой и величием заклинание:
Минервина впервые привела его в христианский храм, если так можно назвать одноэтажное здание в Дрепануме, бывшее когда-то складом. Константин, привыкший к величию храмов Юпитера, покровителя Рима, был удивлен скромностью убранства: ряды простых скамей, алтарь в виде стола, покрытого белой скатертью, на ней тарелка и графин вина, позади стола — крест и горящая свеча.
У основания креста он заметил табличку с греческими письменами: «Иисус Христос Теон Иос Сотер». Знаний Константина не хватило, чтобы понять все пять слов, и Минервина перевела ему: «Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель».
После проповеди священник объявил, что сейчас будет причастие. Константин с волнением ждал того жуткого ритуала, о котором так много слышал: питие крови и поедание плоти. Но обряд был простым и красивым. В память о Сыне Божием, который отдал за них жизнь, люди делили хлеб и запивали его вином. Священник напомнил, что во время прощального ужина в Иерусалиме Иисус тоже пил вино со своими учениками, отсюда и пошел ритуал.
В тот день Константин впервые услышал от Минервины историю распятия Иисуса. Он впервые услышал о Понтии Пилате, прокураторе Иудеи, и о том, как он трижды отказывался предать Иисуса казни. И еще — о том, что именно первосвященники, пришедшие во главе толпы, уговорили Пилата отправить Христа на Голгофу.
Той ночью Константину снился странный сон. Будто он — цезарь Востока и приехал с инспекцией в подвластную ему Иудею. И вот рано утром, в шесть часов, к нему во дворец приходит толпа и приводит связанного Иисуса и требует его казнить.