Это было словно предсказание ясновидца.
Итак, в Империи закончился очередной передел власти. Тетрархия, созданная Диоклетианом, казалось бы, на века, рухнула. Но разрушительное деление, начатое им, продолжалось. То, что при Диоклетиане было разделено на две части, сейчас разбилось на три.
Теперь в стране было шесть правителей. Западом правил Константин. Италией и Северной Африкой — Максимиан и его сын Максенций. Востоком управляли старший август Галерий и августы-соправители Даза и Лициний. Но всем было ясно, что это хрупкое равновесие будет нарушено при первой же возможности.
А пока Константин наслаждался счастьем с молодой женой в Арелате — уютном и очень благоустроенном курорте, который иногда называли маленьким галльским Римом. (Ныне это французский город Арль, рядом с Марселем.) Арелат был основан финикийцами раньше Карфагена. Здесь Юлий Цезарь строил свои галеры перед нападением на Южную Галлию. Теперь здесь был важный морской порт.
В Арелате же обосновался и отец Фаусты, Максимиан, которого, как мы помним, с позором выгнали из Рима.
Константин великодушно забыл, что когда-то отец Фаусты был с ним весьма невежлив. В свою очередь Максимиан в Арелате жил с уверенностью, что теперь он воссоединился с самой выдающейся силой Империи. И здесь он не ошибался.
В Арелате Фауста родила первого ребенка, девочку. Константин был рад вдвойне — еще и потому, что в будущем не хотел конкуренции в борьбе за трон между своим первым сыном, Криспом, и сыновьями Фаусты. Для него преемственное право Криспа было неоспоримо. Но и в том, что жена станет неистово отстаивать права своих будущих сыновей, не было никаких сомнений. Так в итоге и оказалось…
Тем временем неугомонные германские вожди снова и снова предпринимали набеги на Галлию, и Константин всякий раз сам во главе своей армии отправлялся на их усмирение. Битвы с алеманнами и франками носили очень ожесточенный характер. Плененного царя франков Константин велел казнить за его жестокое обращение с пленными римлянами. На Рейне новый император построил несколько крепостей, а у Кельна возвел каменный мост небывалых размеров — 420 метров в длину. Мост соединил город с главным бастионом на северных рубежах Империи — крепостью Дейтц.
Константин отметил свои первые военные успехи большой серией золотых монет с надписью: «Франция и Алемания — радость римлян». Эти победы упрочили его положение на вершине властной пирамиды Империи. Но эти победы прославили и ударную силу галльского войска, которому вскоре предстояло одержать более значительные, исторические победы под руководством Константина.
В 310 году племена франков в очередной раз нарушили границу Империи, реку Рейн, и начали грабить села и города. Константин поспешно стал собирать войско. Максимиан, однако, убедил зятя не брать с собой много солдат: мол, с этими варварами можно справиться и малыми силами. Не слишком еще опытный полководец, Константин доверился тестю, ничего не подозревая о его коварном замысле.
И вот после очередного сражения на берегах Рейна Константин получил из Арелата ошеломляющее известие. Его тесть объявил, что Константин убит, и провозгласил себя вместо него августом Галлии, Британии и Испании. Он щедро осыпал золотом оставшиеся легионы, стараясь купить их верность. Золото это было из казны Константина. Так тесть платил ему за то, что получил у него убежище.
Оставив Эрока добивать франков (что тот с успехом и сделал), Константин вернулся на юг. При его приближении к Арелату во главе большого отряда кавалерии Максимиан, прихватив с собой дочь и внучку, бежал в прибрежный город Массилию (ныне Марсель).
Шпионы донесли Константину, что среди солдат Максимиана, да и среди населения мало кто сомневается в том, что он, Константин, действительно погиб в битве с франками. Настолько убедительно Максимиан поставил спектакль: прибытие гонца с депешей от Эрока, в которой сообщалось со всеми деталями и подробностями о смерти императора. Правда, очень скоро гонец исчез, и больше его никто не видел.
Массилия, где спрятался хитрец-тесть, взявший в заложницы жену и дочь Константина, представляла собой крепость. Ее можно было захватить с помощью штурма или осады, в обоих случаях с многочисленными жертвами. Но ситуация была необычной и требовала такого же неординарного решения. Константин нашел его.
С первыми лучами солнца золотая императорская колесница появилась у стен города. В ней стоял Константин в своем пурпурном плаще, который развевался на ветру и сиял в лучах солнца. Стоявший рядом с возницей трубач сыграл боевой марш, и Константин обратился к солдатам, в избытке собравшимся на городской стене: