В конце концов мост под чрезмерной тяжестью преторианцев в металлических доспехах рухнул. Вместе с ними в воде оказался и Максенций.
Два часа спустя после начала битвы, поняв, что ее судьба решена, Константин вернулся в тыл своих войск и взошел на холм. Его душу переполнило ликование, когда он увидел, как остатки грозной армии противника слабо отбиваются от его солдат, полных решимости довести бой до полной победы.
Теперь Константин уже не сомневался, что судьба битвы была решена Богом христиан, который шествовал по равнине Тибра впереди его армии и в этой решающей схватке был вместе с Константином.
На другой стороне реки он вдруг заметил воина, пытающегося выбраться на берег. Золотые доспехи выдавали в нем первого человека в армии противника. Встречи с ним в течение всей битвы и искал Константин. Он пришпорил коня и помчался к берегу.
Течение реки было довольно сильным, поток не раз захлестывал и седока, и лошадь с головой. Но вот наконец копыта коснулись дна, и Константин выбрался неподалеку от того места, где тело Максенция в золотом панцире уже начало тонуть.
Враг был мертв. Историческая битва закончилась его сокрушительным поражением.
В тот октябрьский день 312 года на берегах Тибра сражались не просто две армии и два полководца Римской империи. Нет, сражались два апологета разных вероисповеданий: язычества и христианства.
В битве у Мильвийского моста победило христианство. Эта победа знаменовала начало новой эры в истории Империи.
Константин велел пронести окровавленную голову Максенция по улицам Рима, а затем отправить ее в Африку и там пронести по улицам городов, недавно жестоко разоренных бывшим августом.
Это устрашающее свидетельство полной победы Константина в то же время напоминало жителям дальних провинций, что к власти пришел сильный правитель, который не потерпит непослушания и бунтов.
В том же 312 году Константин обращается к народам Империи с такими словами:
«Я привел к великой победе свое войско, неся перед собой печать Бога. И если благо государства опять призовет меня, я буду следовать тому же знаку высшей Силы и снова брошусь на врага. Всемогущий Боже, я посвятил Тебе свою душу. Я люблю Твое имя и почитаю Твою власть, которую Ты доказал знаками и укрепил мою веру».
Половина Империи была теперь в его руках. Другая ее половина, на востоке, оставалась пока во власти августов Дазы и Лициния.
Глава 13
РИМ. ТРИУМФ
28 октября 312 года Рим торжественно открыл свои ворота новому хозяину Италии и Северной Африки. Историк передает восторг римлян в самых возвышенных тонах. По его выражению, дома и холмы, казалось, столпились там, где въезжала разукрашенная императорская колесница. Так плотно сбился народ, так тесно сбилась свита сенаторов, что трудно дышать. Те, кто стоит близко, считают себя счастливыми. Толпа столь велика, что остается удивляться, как много людей осталось в живых после шести лет тирании прежнего императора.
Константин, как того и требовал древний обычай, посетил сенат, цирк, сделал пожертвования. Но когда процессия достигла Форума и должна была затем последовать к храму Юпитера для жертвоприношения, колесница неожиданно свернула и император исчез в стенах дворца. Традиционная жертва впервые за многие века не была принесена.
Здесь проходит разделительная линия между старым и новым временем. Константин больше никогда не приносил жертв. И на двух скульптурных фризах Триумфальной арки, воздвигаемой сенатом в его честь, он велел убрать жертвенных животных, замыкавших свиту императора.
Позже историк-язычник осыплет Константина упреками «за пренебрежение святынями отцов». Отныне, по его мнению, начинается эра несчастий для Империи.
Константин, по свидетельству Евсевия Кесарийского, первого его биографа, уже был внутренне готов к революции в религиозной жизни страны. Но он не собирался в один день ломать вековые традиции. Он попросил епископа Осия передать христианам Рима, что их никто не станет больше преследовать за веру. По сути, этим он неофициально объявлял свободу вероисповедания.
Константин передал один из лучших дворцов города с его землями римскому епископу. Он распустил преторианцев, снес их казарму и на ее месте воздвиг базилику, епископскую церковь и крестильную часовню.
Настроение Константина в ту пору помогает понять выпущенная им в 315 году серебряная монета. Эта самая известная из его монет приурочена к десятилетию его правления. На лицевой ее стороне — Константин в воинских доспехах. На его голове традиционная диадема августа — наиболее почитаемая часть его вооружения. А на ней явно выделяется знак, который заключает в себе истинный смысл монеты. Это монограмма Иисуса Христа: две пересекающиеся буквы: «X» и «Р».