Англия не присоединилась к этому обращению, и Пуанкаре — Сазонов предложили, что это обращение с редакционными смягчениями по отношению к Турции будет сделано Австрией и Россией от имени всех держав (телеграмма Сазонова из Парижа от 6 октября н. ст.). В новой редакции говорилось о недопущении в результате войны изменения «территориального status quo в Европейской Турции». Англия все же медлила присоединиться к этому шагу даже и в такой форме. Мотивы ее воздержания указаны в цитированной выше записке Сазонова; это обещание сохранения территориальной целости явно неубедительно ни для кого и менее всего для Турции. В действительности, как мы увидим, за этим обещанием скрывалась забота не допустить увеличения турецкой территории в случае победы Турции над союзниками, и легкость, с которой общая формулировка «status quo territorial actuel dans les Balkans» была заменена формулой «status quo territorial dans la Turquie d’Europe», не могла ввести в соблазн ни правительства Киамиль-паши, ни его лондонских покровителей, ни, с другой стороны, воинственные балканские правительства. Единственной целью предложений Пуанкаре — Сазонова было стремление сохранить в своих руках контроль над дальнейшими событиями; отсюда и последующее предложение Пуанкаре о созыве международной конференции для посредничества и для ликвидации войны, если она начнется, — конференции, которая даже в случае победы Турции даст все необходимые гарантии блоку держав Антанты (при еще не заключенном в этот момент мире между Италией и Турцией). Мысль Сазонова вскрывается следующим обстоятельством: ввиду начала военных действий Пуанкаре 15 октября поручил послам Франции предложить правительствам, при которых они аккредитованы, формулу о коллективном посредничестве («в удобный момент», — прибавил Грэй) и созыве конференции; пункт четвертый этой формулы гласил: «Державы соглашаются между собой не предпринимать ничего такого, что противоречило бы суверенитету султана и целости Османской империи». Сазонов телеграфирует в ответ на это предложение Извольскому: «Пока идет война, конференция не может рассчитывать на должный успех», а потому он против созыва конференции в случае, если посредничество не удастся, но он, во всяком случае, считает «предпочтительным в настоящее время исключить пока четвертый пункт, содержащий повторение о суверенитете султана». Пуанкаре этот пункт все же сохранил, сославшись на желание лондонского кабинета. Тогда в Петербурге выдвигают новое возражение: «О реформах упоминается лишь как о предмете суждения, а по поводу неприкосновенности территории устанавливается принцип», — «в последующих переговорах придется обратить необходимое внимание на правильную установку обоих принципов, если их сохранение будет признано нужным» (Нератов Извольскому, 19 октября н. ст.).
В то же время берлинский кабинет, тщательно избегая даже слова «реформы», заменял его всюду выражением «улучшение администрации», и Пуанкаре считал, что исключение четвертого пункта «внушит державам подозрение на наш счет и поведет к отдельному выступлению Австрии и Германии», хотя, конечно, «если Вы потребуете исключения четвертого пункта, — телеграфировал Извольский Сазонову, — Пуанкаре должен будет на это согласиться». В одном из интереснейших документов «Желтой книги о Балканских делах»[24], в письме наблюдательного и умного Жюля Камбона из Берлина к Пуанкаре, отмечается, что берлинская дипломатия ждет, в связи с балканской войной, расхождения между «мусульманской» Англией и православной Россией. Единственный пункт общности интересов между ними — обеспечение свободной торговли через Проливы. Компромиссная сазоновская политика до поры до времени может удовлетворять англичан, но, во-первых, Сазонову и Извольскому противостоят крайние панславистские элементы (Гартвиг в Белграде сказал Пашичу, что сазоновская политика — не русская политика, и, если турки победят славян, русский народ сметет все на своем пути), а во-вторых, как заметил Кидерлен (германский министр иностранных дел), «если болгары дойдут до Сан-Стефано, у русских и англичан не найдется общего языка». В Берлине допускают возможность полной перегруппировки держав, в связи с этим вероятным разрывом и столь же вероятным сближением с Австрией (оно уже наметилось в отношении «четырех пунктов» Пуанкаре). Основную задачу французской дипломатии Жюль Камбон видит поэтому в предотвращении разрыва между Англией и Россией через посредничество между Австрией и Россией, в чем Франции обеспечено сотрудничество Германии, так как в положении последних двух стран много общего. Здесь ключ к «умиротворяющей» политике Р. Пуанкаре.