Macella была предназначена для торговли не только мясом, как следует из названия, но и многими другими продуктами питания. Главными местами продажи скота были Форум Феодосия (Форум Тавра) и так называемый Стратигий в районе позднеосманской Высокой Порты[249]. Скот на забой привозили в город частично на кораблях (особенно из лежащей напротив Вифинии), и нередко можно было видеть, как стада гнали на продажу по одной из парадных улиц.
Рыбные рынки находились, как и сегодня, прямо у гаваней[250]. Товары повседневного спроса и предметы роскоши продавались в небольших магазинах на окаймленных портиками улицах (ἔμβολοι), которые защищали покупателей от солнца и дождя. Из законодательных предписаний VI века следует, что только Св. Софии отходили налоги от 1100 лавочек[251]. Если Эвлия Челеби, путешественник XVII века – времени экономического расцвета османского города, – говорит о более чем 23 000 лавках, то для XI–XII веков мы должны исходить по меньшей мере из половины от этого количества. Когда мы говорим о лавках, речь всегда идет о магазинах относительно небольшого размера (по-гречески ἐργαστήρια – «мастерские»), которые объединяли в себе ремесленное производство, торговлю и склад. Немногочисленные (в сравнении с другими городами поздней Античности, например с Сардами) раскопанные примеры таких помещений в столице (некоторые в верхней части Месы, рядом с Августеем), имели, из-за своего выгодного для торговли местоположения, площадь явно выше среднего: 10 (в ширину) х 7 м[252].
Как и во всех античных и средневековых городах, некоторые предметы продавались в определенных районах. Драгоценные металлы и особенно заграничные ткани можно было приобрести только в верхней части Месы[253], а дорогие стеклянные изделия – на улице, которая вела от Св. Софии к Стратигию и которая сегодня скрыта под трамвайными путями Алемдар Джаддеси[254]. Ассортимент таких узкоспециализированных магазинов был ограничен несколькими товарами. Некоторые заметки современников середины Х века сообщают о магазине, который торговал только льняными тканями, другой – только шелком-сырцом, третий – тканями из сирийского шелка, а четвертый – плащами из козьей кожи. Эти конкретные данные находят свое теоретическое обоснование в «Книге эпарха». Перечислим, следуя порядку текста, отдельные ремесла, чтобы продемонстрировать богатство торгового предложения в Константинополе, хотя по каким-то причинам, вызвавшим много спекуляций среди исследователей, некоторые важные отрасли (например, кузнечное дело и пекарни) здесь отсутствуют: торговцы золотом и серебром, менялы (для покупателей из-за рубежа, равно как и для размена монеты), продавцы платья и тканей, торговцы сирийскими шелковыми тканями, торговцы шелком-сырцом, шелкопряды (скручивающие сырец в нить для дальнейшей обработки), ткачи, торговцы льном, торговцы мазями (в том числе для «фармацевтической» продукции), производители свечей и мыла, мелочные торговцы, скорняки, дубильщики кож, кожевенники, мясники, торговцы свининой и рыбой, корчмари, а также хозяева и оценщики скота. Показательны и данные «Книги эпарха», из которых следует, что выпускались также предписания о местах для определенных ремесел и об обращении с товарами: так, торговцы парфюмерией должны были продавать свой товар на Августее, рядом с парадным входом в императорский дворец, чтобы благодаря ароматам «благовония возносились для услаждения императорских дворцов»[255]. Лавки кирулариев (воскобойников) должны были располагаться примерно в 65 метрах друг от друга, чтобы при возгорании не возникло большого пожара, причем похожие правила действовали и для мыловаров[256], тогда как кожевенникам, как мы знаем и из других источников, из-за запаха вообще разрешалось работать только в малонаселенных местах. Такого рода меры предосторожности были известны уже в позднеантичном Константинополе и других городах этой эпохи: пекарни должны были отстоять на 2,8 м друг от друга, красильни – на 3 м, а мастерские, работавшие с гипсом, из-за образующейся пыли, – на 12 м[257].
5. Иностранцы в экономической жизни города
Вениамин Тудельский, еврейский путешественник из Испании, который посетил между 1161 и 1163 годами среди прочего Константинополь, отметил касательно иностранных купцов следующее: «Здесь обретаются всевозможные торговцы: из Вавилонской страны, изо всей страны Сенаар (Судана), из Персии и Мидии, из Египетского царства, из Ханаанской земли, из русского царства, из Венгрии, из земли печенегов, из Хазарии, из земли ломбардцев и из Испании. Это бурный город: сюда прибывают для торговли изо всех стран, как по морю, так и по суше»[258]. Такую картину нарисовал испанский путешественник в эпоху расцвета торговой активности в Константинополе. Она, вероятно, в значительной мере соответствует действительности, но ее невозможно проверить по оригинальным документам.
250
G. Dagron, Poissons, pêcheurs et poissonniers de Constantinople, в: Mango, Hinterland, 57–73.
251
Codex Iustiniani, 1, 2, 18; Novellae, 63, 69. Ср.: N. Oikonomides, Quelques boutiques de Constantinople au Xe s., в: Dumbarton Oaks Papers 26, 1972, 345–356 (особ. 353–354).